Хаос (ЛП)

— Мы действительно были вместе? — спрашиваю я в минуту вынужденного мужества. В ужасе жду его ответа, но мне нужно знать его, даже если он вонзит нож мне в грудь. — После вечеринки у Вэна… после крыши… — Я вытираю со щек то, что считаю дождевыми каплями. — Кем я была для тебя, Шон?

Он обдумывает свой ответ, прежде чем сказать:

— Ты действительно думаешь, что я хотел сохранить тебя в секрете? — Когда я ничего не говорю, он вздыхает. — Кит, на свете нет ни одного мужчины, который захотел бы держать тебя в секрете. Ты… — Он качает головой. — Ты — все, чего я никогда не знал, что хотел. Я не понимал, что такое совершенство, пока не познакомился с тобой, а потом подумал, что ты наконец-то моя, и… Я просто не хотел, чтобы другие парни лишили нас возможности уединиться в эти последние два дня. Они бы вели себя как придурки. Я хотел, чтобы ты была только моей.

Сопротивляясь желанию броситься в его объятия и отдать себя ему, я говорю:

— Почему ты вел себя так, будто ненавидишь меня, когда я присоединилась к группе?

— Я не доверял тебе, — объясняет он. — Я и не подозревал, что ты действительно любишь музыку. Думал, ты пришла только для того, чтобы поквитаться со мной или что-то в этом роде.

— А как же тогда, когда я поцеловала тебя в Mayhem? Перед туром? — Тогда он притворился, будто не помнит, как отвел меня в автобус, укладывал на скамейку или целовался со мной прямо перед тем, как я побежала в туалет, чтобы меня вырвало.

— Ты была пьяна, — печально говорит Шон. — Я был так поглощен тем, что наконец-то прикоснулся к тебе, что даже не осознавал этого… Я чувствовал себя полным идиотом, что зашел так далеко. А затем… Я думал, ты просто хочешь забыть.

Потому что я солгала. В то утро я была первой, кто сделал вид, что ничего не произошло. Шон только последовал моему примеру.

— А на крыше отеля Вэна? Я рассказывала тебе о том, что влюбилась в тебя в старших классах. Я хотела, чтобы ты вспомнил.

— Знаю, — говорит он с безнадежным выражением лица, прежде чем опускает взгляд в пол. — Я знаю, но все шло так прекрасно, и я не хотел все испортить.

— Я даже пыталась заставить тебя вспомнить в автобусе, когда узнала об этом. Но ты просто продолжал лгать…

Шон качает головой, глядя на доски пола у себя под ногами.

— Я не хотел потерять тебя.

Но он меня потерял… И теперь я просто потеряна.

— А шесть лет назад? — наконец спрашиваю я. Слова звучат твердо и уверенно, выдавая сомнения, боль, сокрушение внутри меня. — Что было тогда?

Шон тяжело опускается на подоконник с обреченным вздохом.

— Это та часть, где я не знаю, что сказать. — Он колеблется, прежде чем снова поднять на меня взгляд. — Шесть лет назад я не был хорошим парнем. Мне жаль, что ты так думала, но это не так.

— Кэл рассказал мне, что сказал тебе, — говорю я. — После той ночи, когда мы… — Я замолкаю, не желая оживлять призрак воспоминания, но в глазах Шона ясно читается понимание.

— Думаешь, поэтому я не позвонил? — спрашивает он через некоторое время, и я не знаю, действительно ли я хочу получить ответ на вопрос, который задаю дальше:

— Нет?

— Кит, — говорит Шон, как будто слова, слетающие с его губ, причиняют ему боль. — В том, что случилось, нет вины твоего брата. Я мог бы позвонить.

Мой голос грозит сорваться, когда я спрашиваю:

— Почему ты этого не сделал?

Шон на мгновение закрывает глаза, а когда снова открывает, то удерживают мой взгляд.

— Я не знал тебя шесть лет назад. Ты была просто горячей девушкой, с которой я познакомился на вечеринке.

Слезы обжигают мое лицо, и Шон пересекает комнату, чтобы вытереть их. Его большой палец слегка касается моей щеки, когда он говорит:

— Я не знал, что тебе пятнадцать, а если бы знал, что это был твой первый раз…

— Ты бы никогда этого не сделал, — продолжаю я за него, и в моем голосе звучат годы осознания того, что эти слова были правдой. В том, что произошло между нами, была не только его вина, но и моя.

— Не сделал, — искренне соглашается он. — Я облажался с тобой, Кит, и мне очень жаль.

— Ты когда-нибудь думал обо мне?

Его ладонь все еще обхватывает мое лицо, когда он говорит:

— По началу… иногда. Но это не значит, что я провел последние шесть лет, думая о тебе. Я не понимал, что потерял, когда отпустил тебя. Ты должна это знать. — Обе мозолистые руки вплетаются в мои волосы, чтобы мягко удерживать лицо на месте. — Я не был тем парнем, каким ты хотела бы меня видеть. Я совсем забыл о тебе, пока ты не пришла на прослушивание. Тогда я понятия не имел, от чего ушел.

— А сейчас? — Эти слова вырвались на свободу в минуту отчаяния, которое я хотела бы забрать назад. Но с моим лицом в его руках, с моим сердцем в его руках — мне больше нечего терять.

— Сейчас? — спрашивает Шон, не отрывая от меня взгляда. Я тону в его глазах, когда он говорит: — Сейчас я думаю, что знаю ответ на то, о чем ты спросила меня на своей крыше. — Когда я непонимающе просто смотрю на него, он продолжает: — Ты спросила, был ли я наполовину человеком, а я ответил «Откуда мне знать». — Его большой палец касается моей щеки, взгляд цепляется за мой. — Ты. Ты — вот откуда я это знаю.