Хаос дорог

– …не пострадает, – закончил я вместо Мейлона. – Ты смотришь на все с позиции человеческих аристократических домов, а это в корне неверно. Эти законы никто не соблюдает, кроме них самих, да и они не слишком-то следуют собственным правилам. Когда живешь не несколько десятилетий, а десятки веков, начинаешь понимать, что все эти церемонии придуманы только с одной целью – для создания иллюзии верности собственного пути развития. Это всего лишь самообман, Рыжик. Глупо подчиняться настолько нелепым законам. — А ты? Ты проживешь столько же, сколько и они? — Нет, конечно. Я – всего лишь человек, но меня учили жить по их законам морали. Да и ты, когда станешь старше, поймешь, насколько глупы эти разговоры о чести рода. Это всего лишь еще один рычаг давления на отдельных личностей и общество в целом. Уж ты-то должен это знать. — Не думаю, что ты намного старше меня, – отворачиваясь к огню, негромко пробормотал Мейлон, но я услышал. — Что ж, возможно, так и есть. Но прежде чем утверждать подобное, не мешало хотя бы поинтересоваться возрастом собеседника. Итак, сколько тебе лет, Рыжик? — Двадцать, – чуть л и не с вызовом произнес он. Забавно. Вот что значит вопрос воспитания. Если бы он вырос среди других эльфов, то сейчас бы смущенно опустил взор долу и молчал, пока старший изволит мыслить вслух. Интересно все-таки, как он попал к людям? И кто его вырастил? Впрочем, не так это и важно, главное другое – теперь я почти уверен, что вижу перед собой росток сразу двух правящих династий – эльдской и ифритской. — Извини, Рыжик, но я в два раза старше тебя, так что будем считать, что в оценке моего возраста ты ошибся, – не сдержавшись, улыбнулся я. Все-таки нравится мне подтрунивать над этим созданием, тем более сейчас, когда я знаю, чего могу от него ожидать. — Но… на вид тебе никак не больше двадцати пяти. – Он растерялся. Прожив столько лет среди смертных, Мейлон решил, что научился разбираться в людях. Впрочем, эта ошибка свойственна юности – сам был таким же. — Ну, в моем роду все-таки были маги, и пусть их дар я не унаследовал, но что-то же мне должно было от них достаться.

Рыжик кивнул, он снова смотрел на пламя, словно ища в нем успокоение и поддержку. На редкость жалкое зрелище. — Знаешь, Рыжик, давай лучше ужинать и спать – завтра нам еще целый день ехать, а дороги, к сожалению, уже несколько столетий не ремонтировали.

Мейлон апатично кивнул, но взгляда от огня не оторвал. Ладно, боги с ним, если не хочет – пусть сидит, а я лучше высплюсь вволю. Сомневаюсь, что вблизи старой столицы будет время на сон.

…Проснулся я, как всегда, с рассветом. Осторожно, стараясь не слишком шуметь, я выбрался из-под плаща и осмотрел место стоянки. Мейлон спал, свернувшись в клубочек на самом краю своего одеяла. Давно не видел ничего столь же милого в своей беззащитности. Интересно, а Рейм в двадцать лет был таким же? Сомневаюсь. Если честно, то мне вообще не верится, что принц хоть когда-то был наивным ребенком. Все-таки дрессировка ифритов не очень уступает по своей жесткости дрессировке Двуцветных Лордов…

А Рыжику несказанно повезло, что он не родился чистокровным ифритом, в противном случае он бы сейчас был копией Рейма, а двух таких в своем окружении я бы просто не вынес.

Осторожно свернув свое одеяло, я пошел к колодцу – не мешало бы умыться, да и воды набрать. Все-таки хорошо иметь своего ифрита в походе – пламя не погаснет, даже если из топлива вокруг будет только воздух.

Вода оказалась ледяной. Впрочем, глупо ожидать другого, когда трава с утра поседела от инея. Климат в этой полосе оставлял желать лучшего. Но за годы жизни на севере я привык к холодам, и если быть откровенным до конца, порой мне не хватало того времени. Летом я мог не спать сутками, потому что и днем и ночью за окнами светило солнце, а зимой, когда на несколько недель весь свет концентрировался в жилых домах, я запирался в библиотеке и при свете лампады вчитывался в старые летописи…

Наверно, это единственные счастливые воспоминания, оставшиеся с той поры: ни в «темный» период года, ни в «светлый» меня не беспокоили, и я мог хоть немного побыть собой… вернее, попытаться вспомнить, каково это – быть кем-то другим, а не Двуцветным Лордом…

Когда я вернулся к месту стоянки, Мейлон все еще спал, при этом вид у него был настолько изможденный, что я не решился его будить. Наверно, вчера мне все-таки следовало заставить его отдохнуть, но у меня самого есть в душе струны, которые, если тронуть, будут болеть долго и нудно. И я как никто знаю, что в такие моменты лучше дать другому время – все взвесить и обдумать. Потому что есть вещи, к которым надо приходить самостоятельно, без чьего-то указа или помощи.