Ханет

— Матриархат. Общественный строй, при котором правят женщины. У нас, людей, в древности тоже такое бывало. Когда глава рода мать, понимаешь?

— У нас в семье опосля смерти отца тоже матушка главная, — буркнул Ханет. Далий был, конечно, хороший, но говорил иногда так, словно он, Ханет, совсем дурень! — Вот и тут: своих мужиков нет, значится, женщины всем и заправляют, чего ж тут для разумения сложного! И у нас на севере бывали женщины-конунги, кои могли любому мужику хвоста накрутить еще как!

— К слову, в Некрополии наследование престола происходит по крови, а не по полу. Первым императором Некрополии был Кезуар Мортелли, после него унаследовала трон его дочь — императрица Ксендра. Потом еще была Роберта — её внучка. Вернее, есть и сейчас, но правит ее сын — император Бейн.

— Кто правит, да какой страной, то даже в нашей глуши ведомо, — пробормотал Ханет.

— А я думаю, что эмрисы судя по тому, что мы видели, могут пользоваться здесь магией, а огры — нет, — вклинился в разговор Нейтан. — Возможно, огры их почитают, как жрецов?

— А вот по поводу огрской магии — это еще не известно! Своя, природная магия у огр всё же когда-то была! — запротестовал Далий. — Если эмрисы могут пользоваться магией в Запопье, то и огры тоже могут! Однако, чрезвычайно интересно, на каком расстоянии от границы перестает действовать магия…

Нейан постучал ногтем по браслету, охватывающему запястье.

— Полагаю, тут все дело в нангарновых залежах. Вопрос в том, где именно они находятся?

Ханет и Гаррет обменялись выразительными взглядами. Гаррет кивнул на дверь, они поднялись из-за стола и вышли из комнаты. Нейтан и Далий, увлеченные спором, кажется, даже не заметили их исчезновения.

— И часто они так? — спросил Гаррет в коридоре, где было на удивление пусто и лишь из-за некоторых дверей слышались голоса. — Ты не подумай, я против них ничего не имею, хоть Нейтан и табирниец. Но слушать всякие заумные разговоры — спасибо большое.

— А что с того, что Нейтан табирниец? — удивился Ханет.

— Ну как же? Табирния ведь захватила Нидин во время войны, и теперь мы — всего лишь нищая провинция. Они купаются в золоте, а мы на них спины горбатим!

— Во время войны?! Да это ж много веков назад было! И Нейтан-то точно уж не виноват в том, что с Нидином приключилось.

— Мы не любим табирнийцев — и всё тут! — вздернул подбородок Гаррет. — Но все равно он лучше, чем эта лурийская задница — Паоло. Ладно… Так часто, говоришь, они спорят? Я бы от их трескотни умом тронулся. Сразу видно богатеньких бездельников — лишь бы лясы точить!

— Зря ты так, они вовсе неплохие, — возразил Ханет, хотя сам только что злился на Далия. — Правда, оба того… как дети малые! Нейтану все нипочем, лишь бы зубоскалить надо всем, а Далий — да что говорить, сам же видал, каков он!

— Далий-то будто блаженный — это верно. Но добрый, тут не поспоришь.

— Сдаётся мне, думает он, будто в сказку попал. Книжку написать про огрш собирается, как домой возвернется.

— Ну это он пусть и не мечтает. Те, кто возвращаются, обычно ничегошеньки не помнят. И все тоскуют, даже если приживутся снова дома. А бывает и так что вернутся, а потом через год-два снова едут назад. Как Далия родители отпустили, ума не приложу! Он же один у них! Нас-то шестеро, если два сына даже останутся у огр, родителям все равно будет помощь деньгами, да род продолжить, есть кому.

— Да кто же их знает, может, деньги нужны были очень, — ответил Ханет. Делиться историей Далия он не собирался, говорить о собственной глупости — тоже, а потому перевел разговор на другое: — А отчего так, что не помнят ничего те, кто вернулся?

Гаррет пожал плечами.

— Да колдовство это все, так у нас думают. Чтобы лишнего люди не прознали про огрш-то. Так, говоришь, не скучно тебе с господами жить? Нам с Эваном Паоло поперек горла просто, жаль, поколотить его нельзя, Оскат строго-настрого запретил, а кулаки так и чешутся!

— Нет, мои не таковы. С ними обоими и весело бывает тож. Когда мы токмо приехали, открыли они поклажу свою, а там вся одежда мятая. Вот они удивились! И давай причитать, мол, никогда такого прежде не видали. А что до споров, то, вот давеча перед сном…

— Если говорили о чем-то таком же заумном, как сейчас, то не рассказывай, — поспешно предупредил Гаррет.

— Спорили о том, как огрши несут яйца и как потом их высиживают.

Гаррет заинтересованно хмыкнул.

— Ну и до чего доспорились?

— А то мне неведомо! Уснул я, признаться, когда они дошли до каких-то там различий видов гнездования у драконов, да птиц пернатых.

Он и правда уснул, но, проснувшись позже, услышал сквозь сон обрывок уже совсем другого разговора. К счастью, ни Нейтан, ни Далий не поняли, что их сосед уже не спит, а он лежал, отвернувшись к стене, не двигаясь и почти не дыша, прислушиваясь к еле различимому шёпоту.