Хана драконьему факультету

Мы даже охнуть не успели, как исчезла и она. Оставалось надеяться, что юркие лисы действительно найдут Клариссу и смогут доставить ее сюда, вот только я очень сомневаюсь, что в той хижинке никто не спит – вполне возможно, там же отдыхает сам мой отец. А у моего отца должна быть прекрасная охрана, раз он все еще жив с его-то характером.

Мы, разинув рты, так и разглядывали друг друга, пока тишину не разрушил хрустальный голос Данны, в последние несколько минут наконец-то отошедшей от шока и ставшей самой здравомыслящей:

– Какую еще Клариссу побежали спасать лисы, если вот она – тут стоит? И какой еще отец какой Лорки? Что, кикиморы вас раздери, тут вообще происходит?! Нас ловили из-за Великой Змеи на борту или двух эйров? Тристан Реокка организовал какой-то переворот?! И куда мы вообще летели?

– Скромно присоединяюсь к вопросам, – нетипично вкрадчиво добавила Мия и по-ученически подняла руку.

Выступил и Карин, хотя ему стоило бы промолчать:

– А я вообще после взлета повозки у академии понимать перестал. Так что вы это, просто говорите – куда бежим и кого бьем.

Мы с головой отвлеклись на эту болтовню и совсем забыли о необходимости отслеживать изменение магического фона, когда блокирующие знаки будут стерты со стороны. Ректор нам об этом некультурно напомнил – оглушительным грохотом со спины. Подскочив от ужаса, я развернулась и уже почти даже не удивилась размаху – он просто снес в сторону всю стену сарая. Среди клубов пыли появилась его фигура в черном, разглядев которую я нервно сглотнула. Нарат Дикран даже драконью форму пока не принимал – возможно, опасался задеть своих или настолько был уверен в своем магическом преимуществе перед целым лагерем змей и ведьм, что не посчитал нужным напрягаться. Однако, судя по выражению лица, он все-таки напрягался, поскольку никакой радости от встречи оно не выражало – лишь облегчение, перемешанное со злостью.

Злость вряд ли была адресована именно нам, по крайней мере не наибольшая ее часть. Я бездумно скосила глаза в сторону и не разглядела кашевара – сообразительный актер, едва освободившись от опеки лисицы, первым делом унес ноги, в чем был очень даже прав. Любой умный человек предпочел бы оказаться подальше от эпицентра взрыва, который перемещался вместе с ректором и почти достиг точки своего апогея. На этом, конечно, история не закончится, но теперь именно от меня требуется погасить огонь.

Но я растерялась, с чего начать – настолько ощутимо росла ярость в глазах ректора. Он сначала смотрел на меня: как только ступил в этот зримый круг – неотрывно смотрел на меня, но переведя взгляд на Сата, сильно вздрогнул. Шагнул к нему, потянул длинные пальцы к кровоподтеку и произнес очень спокойно. Тихо, почти ласково, и от подобного неуместного равнодушия у меня буквально кровь в жилах остановила ток:

– Они тебя били, Сат?

– Нет, – тот ответил тоже тихо, хоть и чуть более эмоционально. – Ударился при падении.

Я все еще боялась выдыхать – так давила атмосфера. Ректор внимательно осмотрел дочь, но на ней не было даже видимой царапины, а иначе следующий ласковый вопрос стал бы началом конца для всех, кто находится по ту сторону неразрушенной стены. Данна сама не выдержала и, зашмыгав носом, бросилась к нему в объятия. Он прижал ее одной рукой к груди тесно, но поднял черный взгляд на меня. И я – клянусь кикиморами – не могла даже представить, что он скажет дальше: обвинит в том, что я подвергла риску двух его любимых людей, или прихлопнет на месте безо всяких предварительных ласк.

– А ты цела? – наконец-то он заговорил, и эта же спокойная интонация уже в мой адрес вызывала паралич.

– Да, – я не отводила взгляда, все еще пытаясь угадать ход его мыслей.

– Твой отец? – он только открывал череду коротких вопросов.

– Да, – я продолжала ее чередой коротких ответов.

– Но ты все еще не на его стороне?

– Я все еще не выбираю сторону, Нарат.

Он отпустил Данну, сделал шаг ко мне, не отрывая взгляда от моих глаз.

– Я нашел вас по твоей крови, Лорка. И такого везения может больше не повториться. Больше ты не путешествуешь без меня. Можешь при этом не принимать ничью сторону.

Я вообще перестала что-либо улавливать, но, как часто со мной бывает в критических ситуациях, съязвила:

– Соскучился, Нарат?

– Испугался, – он ответил, даже не моргнув. – Здесь собрались все, ради кого я все еще открываю по утрам глаза. И, бесы свидетели, больше я подобного не допущу. Потому отойди в сторону, Лорка. Сейчас не время защищать твоих обидчиков.

Но я наоборот ступила немного вправо, будто была способна закрыть от него едва еще уцелевшую дверь.

– И что, Нарат, убьешь всех? За то, что тебе сделали больно?

– За то, что тебе сделали больно, Лорка. Отойди. Не останется никого. Даже леса до самой столицы не останется – и пусть каждая ведьма меня потом проклянет.

Он, не отводя взгляда, начал медленно расстегивать сюртук – показывал этим, что намеревается делать дальше. Эйра, особенно его силы, не остановит ничто.

Кроме.