Хана драконьему факультету

Мне не был ясен его чуть приглушенный тон на этих словах – отец признавался в этой мелочи то ли с гордостью, то ли с горечью. Однако можно было отметить, что само обращение не смущает ни его, ни его людей, а подобное, как минимум, означает глубокое уважение. Ну не будет каждый маг или полуграмотная ведьма называть кого-то «Светлым», если он у них никак со светом в уме не перемешивается. У меня волосы того же оттенка, но в академии никому и в голову не пришло выписать мне подобную кличку. Неприятно резануло в груди – хитрый старый манипулятор успел провести очень многих людей и расположить их к себе… Не просто так ректор хотел его поймать – с самого начала чувствовал в нем угрозу.

– Вернемся к тому, чего ты хочешь, – поторопила я, чтобы унять это неприятное дребезжание в груди, возникшее от недопонимания.

Отец сплел пальцы и уложил кулаки на край щербатой столешницы. На них и смотрел, как если бы только теперь решил подумать, о чем же со мной стоит поговорить. Я не хотела торопить, но становилось все сильнее не по себе. Ничем хорошим эта встреча не закончится, как не заканчивались наши встречи хорошим раньше. И скорее всего, когда он завершит свой рассказ, я очень пожалею о том, что вообще стала его слушать. Ну да, будто бы у меня есть выбор – слушать или нет…

Тихий стон в одной из смежных спаленок заставил меня вскочить на ноги.

– Кто там?

– Сядь, Лорка, – попросил он тихо. – И больной нужен покой, не буди ее раньше времени.

– Кто там?! – закричала я еще громче.

– Кларисса Реокка, конечно. Нет нужды ее связывать и держать в сарае под охраной – в таком состоянии и так не убежит.

Я от счастья задохнулась:

– Она жива?!

– Сядь, Лорка, – настойчиво повторил он. – Жива, но сильно ударилась. Мои люди не ожидали, что с тобой будет столько людей, а обычную девчонку, дочку купца, то есть нашего брата, убивать никто не хотел. Ведьмы успели ее возле земли вихрем закрутить, потому Кларисса только сильно о воздух ударилась. Отлежится под их чарами – и пойдет на поправку.

У меня ладонь сама к сердцу прижалась, так оно норовило из груди выскочить. Ведь я уже смирилась, еще не успела оплакать, не вплела потерю целиком в мысли, но смирилась, и такая славная неожиданность!

– Здорово как! – прозвучало самой настоящей неприкрытой благодарностью. – Можно я ее увижу? Будить не буду, гляну просто, а то до конца поверить сложно! Кикиморы, как же я счастлива…

– Будет можно! – перебил он, повысив тон. – Но после, когда ты сядешь и выслушаешь все, что мне от тебя нужно. Сделаешь как надо – увидишь свою Клариссу. Не сделаешь – что ж, я против убийства простых девчонок, но в этом перевороте она стала бы далеко не последней жертвой.

Шантаж прозвучал неожиданно, он и откинул меня обратно на стул. И голос начал подводить:

– Понятно, для чего ее спасали… И зачем столько сил пустили, чтобы перехватить всех моих попутчиков. Чем больше аргументов – тем я сговорчивее. А семья как же? Живы хоть?

– Живы, конечно, – он посмотрел на меня серьезными и отчего-то очень уставшими глазами. – И прекрасно себя чувствуют, Лорка. Сначала я сделал им большой подарок в виде дома и новой жизни, потом отправил к ним магов, якобы твоих друзей, чтобы мозги им прочистили. Попросил от них взамен на услугу небольшой службы. Твои братья оказались слишком честными и прямолинейными, чтобы отказаться отработать долг. Но я поступил мудрее: не принудил их служить, а подробно объяснял, почему воевать на этой стороне для простого люда – храброе и важное решение. Не поверишь, но твои братья уже в наших рядах – не в этих лесах, лагеря и свои люди везде нужны. Твои сестры не такие отважные, но и они созреют – сколько ж можно пальцы иглами колоть и едва на краюху хлеба зарабатывать? Ни ученья им, ни хорошей работы, хотя умелицы каких поискать. Мать твоя вообще рискует когда-нибудь стать отважным генералом, такой боевой у нее характер. Я закинул туда ровно столько сетей, чтобы все мыслями оказались вовлеченными. И да, они даже не усомнились, что и ты в столице за то же дело борешься, несложно ведь себе представить по твоему характеру, испугаешься ли ты рисков, когда речь идет о правде.

Я верила, потому что и их характеры знала хорошо. Тех, кто в жизни ничего слаще черного хлеба не видел, легко перенастроить, если назвать имя врага и принести доказательства, что я уже выбрала сторону. Еще проще это сделать тому, кто уже им показал другую жизнь, в отличие от тех же эйров, которые ни ради них, ни ради всех деревень в округе палец о палец не ударили. Прошептала едва подрагивающим голосом:

– В точности это и предсказывал ректор… И все равно не успели предотвратить, потому что я доверилась ему слишком поздно. – Я с трудом сглотнула, медленно закрыла и открыла глаза, потом выпрямилась. Сцепила пальцы, сложила на столе, повторяя его позу, и произнесла громко и холодно: – Итак, Энрай Светлый, говори, что тебе от меня нужно. И я начну думать, стоит ли эта жертва жизни моих родных и друзей.

– Не драматизируй, Лорка!