Хана драконьему факультету

Вежливо поблагодарив соседку за поддержку, я отвернулась к стене, но до утра уже уснуть не удалось. События всплыли не разом, а какими-то волнами, оставляя большие пробелы между самыми эмоциональными из них. Третье, что я вспомнила после ареста Энрая и смерти Войрана, было пленение лесными разбойниками заложников – трех моих друзей. Ректор, кажется, упоминал, что с ними все в порядке, но я, честно говоря, сильно в том сомневалась. Он мог и обмануть, чтобы я раньше времени не принялась паниковать, а змеи и ведьмы в лесах остались без своего предводителя – такой потери они точно не ожидали и вряд ли были к ней готовы. А на что способны люди от отчаянья? Правильно, на что никогда не считали себя способными. Мы это как раз на предмете «Конфликтология серых масс» и проходили. Утром, еще не вспомнив все окончательно, я успела тысячу раз себя проклясть – не ректора, который просто поддался моей просьбе и помог не спятить от горя, а себя. Ведь это я оказалась настолько жалкой, что попросила отодвинуть от себя мысли, однако сами дела в то время текли самотеком. Великая Змея? Ха, как же! Жалкая бесхарактерная дура, у которой даже не хватило силы духа осознать смерть мага и жертву отца. Чего от такой еще ждать?

Я потеряла счет времени, но наверняка это утро и было третьим – как раз тем, когда первые воспоминания должны были проявиться, волоча за собой все остальные. Последним ударом по сознанию оказалось появление в академии Орина и Оли. Я разглядела их через столпотворение студентов, через сотню голов, безошибочно угадала среди одинаковых форменных пиджаков именно их фигуры. Глаза не поверили – заслезились, замазали черты и рыжие кудри. Я, забыв о занятиях и направлении своего пути, полетела к ним сквозь толпу и даже не вдыхала, пока не добралась до цели – так боялась сморгнуть видение. Тотчас попала в объятия Орина, он от радости меня даже от пола оторвал под мелодичный смех сестры.

А сразу после я совершила страшное преступление – не пошла на первую лекцию, а выбралась вместе с лисами в сад, чтобы услышать уже их часть истории. Оказалось, что перепуганы они были только в самом начале, когда были схвачены и вообще с жизнью прощались. Но когда я вышла из тюремной башни с Войраном, то есть свою часть сделки с Энраем выполнила полностью, их оглушили заклинанием, а очнулись спасенные уже в столице – со слабой Клариссой на руках. Она уже часто бывала в сознании, но передвигалась все еще с большим трудом.

Оли смеялась на тем, как Орин сжимает мою руку и преданно заглядывает в глаза:

– Ох, передам я, братец, все это твоей подруге. У Клариссы характер еще тот – потом тебе печенку сгрызет за подобное! Лорка, ты бы только видела, как этот придурок ее за ручку держал, а она пыжилась, пыжилась, но потом сдалась – любая романтичная идиотка сдалась бы, когда ради нее собой рискнули, а потом за ручку схватили и не отпускают. Я-то думала – все, конец моему рыжему родственнику, влюбился до конца своих подлых дней. Но нет – гляди-ка, теперь к тебе с тем же прилип! Дай хоть мне немного подержать Лорку, имей совесть!

Я ее шутки всерьез не воспринимала, мягко говоря. Знала, почему и Орин, и сама она так в глаза мне смотрят и так ластятся. Это было очень по-лисьи, но чего в учебниках не напишут, поскольку своими глазами нужно видеть. В моей дружбе Орин и Оли не сомневались, но притом, досконально изучив мой характер, не сомневались и в том, что я не пойду штурмом на тюремную башню. Но я пошла, так или иначе, совсем с непредсказуемым результатом и далеко не штурмом, но пошла, и тем подарила им и Клариссе освобождение. Лисы любят услуги, но такие, которые требуют чего-то немыслимого, любят особенно – и ответят на подобное подобным, даже если ради этого из шкур вылезут. Этим теперь я и намеревалась воспользоваться:

– Орин, Оли, мне нужна ваша помощь.

– Что угодно, дорогуша. – Как же я соскучилась по их ласковому мурчанию.

В ответе я не сомневалась, больше тушевалась из-за собственного решения. По мере своего рассказа вспоминала остальные детали и теперь хорошо представляла, о чем говорил ректор в нашу последнюю встречу. И даже почему с таким отчаяньем меня целовал – это не совсем страсть, как подумалось мне, а больше прощание, ведь простых решений впереди не будет. Хоть он и обозначил желание реформировать порядки в своей академии, но защитил этим только малюсенькую территорию, и не сможет остаться в стороне, когда я пойду против его семьи. А ведь я пойду – я три дня ничего не делала, не помнила, но и эти три дня не остудили мое желание настолько, чтобы не пойти.

Люблю простые планы, которые требуют от меня только подготовки в библиотеке и дотошного поиска магических решений. Этот же план не был простым, ибо основывался больше на характере, которого у меня отродясь не водилось. Но я была обязана попытаться, потому что вообще не хотела вставать перед Сатом и Наратом в реальном бою, а если не хочешь драться – включай политику. Мы подобное тоже на учебе проходили.

* * *