Хан (ЛП)

Лежавшая на её груди рука испугала её. Она принадлежала мужчине — Моника знала это уже только потому, что женщина с такой массивной рукой выглядела бы нелепо. Затем пострадавшая хихикнула, представив себе такую женщину, но быстро пришла в себя, когда Хан, сев рядом, посмотрел на неё сверху вниз.

— Как ты сегодня себя чувствуешь? — Голос Хана звучал, будто после секса и сна. Почувствовав тепло между бёдрами, она сдвинула их вместе. — Не делай этого.

Моника попыталась отодвинуться от него, но Хан не позволил.

— Не делать чего?

— Не пытайся скрыть от меня свой аромат. Мне нравится, как ты пахнешь. Особенно, когда ты возбуждена, как сейчас.

Вспомнив о своих рёбрах, девушка отпрянула от него.

— Осторожнее. Ты же не хочешь навредить себе навсегда?

Его голос изменился всего за одну секунду: из мягкого и сексуального он стал жёстким и командующим. Прежде, чем Моника успела ответить ему, Хан отодвинулся к краю кровати, сев к ней спиной. Когда мужчина сразу не поднялся, девушка отодвинулась на свою сторону, начав вставать, но поняла, что оказалась вновь обнажена.

— Где мои вещи? Мне нужен мой… Кто раздел меня? — Она заметила на лице Боуэна румянец, поняв, кто именно это сделал. — Ты извращенец. Думаю, ты и сексом со мной занялся. Что же, лучше мне ничего не подцепить от тебя. И не думай, будто я не знаю, что ты…

— Я не занимался с тобой сексом, — Хан поднялся на ноги, открыв своё обнажённое, огромное и возбуждённое тело. — Думаешь, я был бы так твёрд, если бы вошёл в тебя?

Она дважды сглотнула, попытавшись оторвать взгляд от его члена. Он был твёрдым, длинным и толстым. Моника облизнула губы, посмотрев на Хана, когда тот застонал. Он выглядел так, будто ему было больно.

— Я ничего не хочу больше, чем похоронить себя внутри тебя. Не то, чтобы я намеревался это сделать, но, если бы у нас был бы секс — тебе бы не пришлось удивляться утром, если бы мы всё же сделали это, — дважды проведя по своему члену, Хан посмотрел на неё сверху вниз. — Если уж на то пошло, пожалуй, я бы вошёл в тебя до того, как ты проснулась с моим именем на своих губах.

Когда Хан встал с кровати, и Монике уже было показалось, что он собирается выполнить свою угрозу, мужчина ушёл в ванную, громко хлопнув за собой дверью. Она услышала шум душа, подумав о том, чтобы присоединится к нему, когда осознала, что собиралась сделать.

Выбравшись с постели, Престон подошла к одному из комодов, наугад открыв первый попавшийся ящик. Вытащив первое, чего коснулась её рука, она натянула на голову футболку, схватив пару боксёров. Ей было адски больно, но она не останется в этом доме ни на минуту. Как только Моника вышла за дверь, поняла, что это был не тот дом, что прежде.

Спустившись вниз по лестнице, она открыла двери кухни, когда кто-то заехал на подъездную дорожку. Выйдя на улицу, Моника увидела, что это была Коррин.

— Я хочу, чтобы вы отвезли меня в город. У меня нет с собой денег, но я не останусь больше с этим безумцем.

Женщина посмотрела на дом, а после перевела взгляд на Монику, и кивнула.

— Спасибо.

Едва оказавшись в машине, Моника заметила, что на ней нет обуви, и она понятия не имела, где оставила её. Коррин завела машину, продолжив смотреть на неё, но ничего не сказала. К тому времени, как они приехали к ещё одному странному дому, Моника поняла, что никогда не уедет от этих людей. Но Коррин заговорила прежде, чем девушка успела сказать, что позвонит в полицию:

— Джордж отвезёт тебя в город. Я сделала здесь остановку, чтобы взять тебе кое-что из одежды, — женщина вышла из машины, подойдя к её дверце, открыла её. — Он не будет знать, что ты была здесь, и не перехватит тебя, пока ты не уехала, если мы поторопимся.

Она поторопилась. И уже через сорок минут сидела в гостиничном номере со своими вещами из квартиры и пятидесятью долларами в кармане, благодаря Джорджу. Устроившись на кровати, Моника тихо заплакала. Она попросту не выдержит, свались на неё ещё что-нибудь.

ГЛАВА 4

— Что значит «ты не скажешь мне, где она»? Я требую услышать ответ сейчас же.

Хан нетерпеливо расхаживал по кухне, в ожидании того, что кто-то из его родителей сознается, и расскажет, что они сделали с Моникой.

— Я сказала тебе, что ты не заслужил того, чтобы знать. Когда я приехала к тебе домой, чтобы проведать её, Моника буквально вылетела наружу… У неё даже обуви не было. И пальто. На улице всего девятнадцать градусов (имеется в виду девятнадцать градусов по Фаренгейту, что примерно равно -7,2 градуса по Цельсию). Если бы я не приехала, если бы не увезла её — что было бы дальше? Она была бы одета так же? Моника умерла бы, Хан.

Ещё с того момента, как мужчина ворвался в дом родителей часом ранее, слёзы в глазах Коррин не просыхали, но вот всего миг, и женщина одним движением утёрла мокрые дорожки на щеках.