Хамелеон. Том 1

— Вколи нашему Димитрию ещё порцию инъекции, — указала это страшная баба на меня. — Я ещё не насладилась его «бойцом».

Моё сердце ушло в пятки. Блядь. Нет. Этого не может быть. Неужели спущенные портки означают, что я трахнул эту мерзость⁈ Меня затошнило ещё сильнее. Я закрыл глаза в надежде, что всё это кошмар, и сейчас проснусь в своей постели.

Джейн подошла ко мне и вколола инъектором сыворотку.

— Ай, бля! — зашипел я от боли.

Укол был болючим. Я почувствовал, как мой прибор против воли стал каменеть. Блядь, нет брат, умоляю не вставай! Но он не услышал моих молитв.

— Отлично. — Гробовщица широко улыбнулась, сняла чёрную обтягивающую футболку, сиськи четвёртого размера грузно вывалились на свободу, упав на плоский живот с кубиками пресса. Её ореолы на синих сосках были огромными и чёрными, что лишь отталкивало. Она наскоро стянула камуфляжные брюки, оголив толстые перекаченные бёдра, как у анаболиков, с торчащими венами.

Бля, ща блевану…

— Ну, что мальчик, готов к заезду?

— Нет, не готов! — крикнул я честно, скривив морду. — У меня прав нет! Да, и вообще, я очень плохой водитель!

— Хахаха! Знаю, я не красотка, — синекожая акула перешла на хриплый бас. — Но ты будешь трахать меня пока не сдохнешь. Так что закрой свой ебальник, малыш.

Эта громила подошла ко мне и жадно схватила за хозяйство.

— А он у тебя хорош… — облизнулась Рэмба.

Плюнула на него, растерев шершавой ладонью вдоль ствола, после растопырила свои накаченные ноги и, направив его в синюю «бездну», присела…

— Уааааах… Да-а-а! Хороший мальчик… — монстрила положила мне тяжеленные руки на плечи и стала насаживаться вниз и вверх, как неторопливая бегемотиха-наездница.

Пристрелите меня. Я закрыл глаза, пытаясь представить какую-нибудь красотку, но её помощница Джейн подошла и приставила нож к моему горлу.

— Не убирай взгляд от госпожи.

Я скривился, сглотнув неприятный ком.

— Да, сучёныш, смотри мне в глаза! — рычала разогревшаяся Гробовщица. — Я хочу видеть, как ты сломаешься! Хочу забрать твою душу!

Она укусила меня за шею острыми зубами.

— Аааааа! Сука! — вскрикнул я.

Чёрт, больно, чувствую как по шее струйкой потекла кровь.

— Да-а-а, малыш, сделай тёте хорошо! Вот так! Хорошо! Как ХОРОШО-О-О! — Рэмбозавр забилась в конвульсиях от оргазма, сжав мои плечи да так, что послышался хруст. Сто двадцать килограмм тряслись на моих коленях в экстазе, издавая стон, больше похожий на китовый рёв.

— Бля-бля-бля! Дааа! Даааа! Ааааааах! — протяжный басистый гул разлетался по помещению.

И наступила тишина. Гробовщица, сидя на мне, высморкалась на пол, затем по-медвежьи, неуклюже слезла, и взяла в охапку свои штаны.

— Отдыхай, мальчик, я скоро вернусь, — и, виляя огромной каменной задницей, что была словно у какого-то бегемота-качка, ушла.

Привязанный к стулу я истекал потом. В этом соитии не было ни грамма наслаждения, лишь омерзение. Гадкое чувство насилия. В груди щемило. Я сам не заметил, как слёзы покатились из глаз. Чувствую себя грязным, использованным. Слабым. Взглянул на стоящую смирно Джейн, не отрывающую взгляд от моего каменного хрена.

— Эй, — обратился я к ней. Она с трудом перевела свой похотливый взгляд на моё лицо. — Убей меня… Прошу.

— Прости. Не могу, — с каким-то сожалением ответила та. — Ты и так скоро умрёшь.

— Ясно… спасибо за правду, — пробормотал я и замолк.

Через несколько минут Гробовщица вернулась, а вместе с ней и старая женщина. И если первая пылала физической силой и здоровьем, то вот вторая точно была чем-то больна. Тощая, худющая. Белый классический костюм на ней смотрелся нелепо, обвисая, как на старинной вешалке.

— Ну вот, Седовласая, — довольно ухмыльнулась Рэмбозавр, сделав из бутылки пару глотков горячительного. — Ах! Мальчишка готов к употреблению.

Старуха подошла ко мне ближе. Она ещё и хромая. Сколько ей? Сто? На лице глубокие морщины с пигментными пятнами, мутного цвета зрачки, она насмешливо посмотрела мне в глаза:

— Вот видишь, Димитрий. Глупо было отшивать меня в тот вечер.

— Каюсь, — сглотнул я, понимая, что прошлый Димка где-то накосячил, а прохватываю я. — Может, как-то договоримся?

Старая шаболда изобразила улыбку из идеальных керамических протезов.

— Не выйдет. Ты полностью в моей власти, мальчик, — и безо всякой брезгливости наклонилась, распахнула морщинистый рот и всосала мой запачканный потёками прибор…

Я желал умереть. Это было ужасно. Две страшные шлюхи поочерёдно объезживали меня, удовлетворяя свои зудящие дыры. Нож царапал горло, заставляя смотреть на их искажённые похотью морды. Ну почему это не Снежана или Петра? Хочу сдохнуть… В какой-то момент мозг не выдержал насилия, и я отключился…

…Когда пришёл в себя — не знаю. Перед глазами была всё та же комната. Рука прикована наручем с цепью к металлической батарее. Хер адски горел. Мышцы ныли. Вспомнил трясущиеся в экстазе морды акулы и старухи, и меня вырвало на пол. Сука. Горькие слёзы потекли из глаз. Это, что за жизнь такая⁈ И это новая жизнь⁈ Полюбить её⁈ Как⁈ Мне вспомнился образ того страшного мужика в зеркале…

Внезапно в голове стрельнуло.

Щелчок.