Хайдеггер и гиппопотам входят в райские врата. Жизнь, смерть и жизнь после смерти через призму философии и шутки

Пегги Ли насмехается над смертью

В своем хите 1969 г. «И это всё?» мисс Ли пела о целом поколении абсурдистов – любителей тусоваться.

Когда мне было 12 лет, отец взял меня в цирк, величайшее шоу в мире.
Там были клоуны, и слоны, и танцующие медведи,
И прекрасная леди в розовом трико летала над нашими головами.
И я сидела там и смотрела удивительное представление.
Но у меня было чувство, что чего-то не хватает.
Не знаю чего, но когда все кончилось,
Я сказала себе: «Это и есть цирк?»
И это всё, это всё?
Если это всё, друзья, – продолжим танцы.
Давайте напьемся и устроим бал,
Если это всё.
Я знаю, что вы говорите себе:
Если она испытывает такие чувства, почему она не покончит со всем этим?
О нет, это не для меня. Я не спешу
к последнему разочарованию,
Потому что я знаю так же точно, как то,
что стою и разговариваю здесь с вами, знаю,
что когда придет конец, я сделаю последний вздох,
и скажу себе:
И это всё? И это всё?
Если это всё, друзья, – продолжим танцы,
Давайте напьемся и устроим бал,
Если это всё.

Такой вот экзистенциалистский гимн был написан не кем иным, как Джерри Либером и Майком Столлером, авторами знаменитой песни Hound Dog («Охотничья собака»). И что еще более удивительно, по свидетельству Столлера, на сочинение песни их вдохновил рассказ Томаса Манна «Разочарование».

Если аргумент «вечеринка продолжается» вас, Дэрил, не убеждает, проанализируйте более серьезные мысли Камю о суициде: самоубийство – это потеря морального мужества, бегство от нашей обязанности принимать абсурдность жизни.

Это вас убеждает, Дэрил?

Аргх… вигос… фип…

Вы опять за свое, Дэрил? Или вы хотите сказать, что прочитали Гёте и полагаете, что самоубийство – это проявление измученной души художественной натуры? Бог свидетель, публикация «Страданий молодого Вертера» Гёте вызвала волну романтических самоубийств по всей Европе. Такой романтизм конца XVIII в. как раз для вас.

Ннннигум… флирп…

Вы еще с нами, Дэрил? Хотелось бы, чтобы вы говорили громко и отчетливо. Понять вас сложнее, чем Демосфена[63].

О-о, как мы догадываемся, вы говорите, что мы не представляем себе вашего положения и сложившихся обстоятельств, которые привели вас к такой жизненной ситуации, когда только и остается, что сунуть пистолет в рот. Извините нас!

Серьезно, Дэрил, у вас что, неизлечимое заболевание, вызывающее и физическую боль, и душевные муки? Поэтому вы хотите покончить со всем этим?