Кесарево сечение

– Ну, эти последние – пройденный этап. Что же касается Петра Яновича.., – Сюняев заметно воодушевился. – Ты, вероятно, заметил, что к виртуальной реальности у меня повышенный интерес. Все эти звездные дали, конечно, тоже небезразличны, но в общем, особой пищи для ума я в них не нахожу. Ясно, что пространства много, материи мало, и что-то надо с этим делать. И примерно понятно, что с этим делать можно, а чего нельзя, даже если хочется очень сильно. Например, нельзя перемещаться в пространстве со сверхсветовыми скоростями. Во всякие там трансгрессии, нуль-переходы и подпространственные дыры я не верю, и перспективы тут не вижу. Все это, как говаривали наши предки, баловство и любомудрие. А вот концепция Бодуна вызывает у меня уважение. Ощущается квалифицированный подход. И, как ты уже понял, я теперь просто яростный сторонник Асеева. Но! – Сюняев поднял палец. – Мой личный интерес, – он ткнул себя этим пальцем в грудь, – научный, философский и всякий иной, сосредоточен не в направлении изучения методов размножения нашей цивилизации. Тут мне все понятно. С любых позиций цивилизация просто обязана себя продублировать. И должна воспользоваться любым удобным случаем. Случай представился – вопросов не имею! Но меня в гораздо большей степени занимает вопрос о том, как же наша цивилизация будет развиваться дальше. Сейчас я встал на позицию Сомова. Да, виртуальная реальность – ключ к дальнейшей экспансии человека в космос. И именно эта технология позволит нам в будущем достичь уровня суперцивилизации.

– Надо ли понимать так, что в отношении нашей цивилизации вы стоите на патриотических позициях?,

– Да, – подтвердил Сюняев с некоторым вызовом. – Я на них стою.

– Но, надеюсь, вы не сторонник галактического изоляционизма?

– Ни в коем случае. Я абсолютно ничего не имею против братьев по разуму. Но я считаю, что мы должны быть с ними на равных. Если они вынуждены будут нас опекать, то на кой черт мы вообще нужны? Каждая цивилизация должна стремиться к тому, чтобы стать самодостаточной величиной. И вносить свой вклад в общее дело. Свои отличительные черты, свою индивидуальность она должна во что-то воплотить. Для этого ей необходимо иметь самолюбие, гордость и даже какую-то толику нахальства. Все как у людей!

Я констатировал, что состояние Валерия Алексеевича вполне удовлетворительное. Но следует уточнить, что именно повергло его в транс в виртуальной реальности в процессе общения с виртуальным Гирей, чтобы избежать рецидивов.

– Ясно, – сказал я. – Но мы уклонились от магистральной темы.

– А какая у нас была тема? – спросил он озадаченно. – Разве была тема? По-моему, мы просто болтали.

– Как можно, Валерий Алексеевич! Мы обсуждали ваши взаимоотношения с виртуальной реальностью. И не вообще с таковой, а именно с той, с которой вы имели дело недавно. Что вас там так поразило?

– Ах, да, конечно… Я скажу!.. Меня поразил виртуальный Гиря.

– Он что же, какие-то экстравагантные штучки там проделывал?

– Нет, хотя, конечно, сама обстановка… Он меня поразил тем, что это был именно Гиря, и никто другой.

– Помилосердствуйте, Валерий Алексеевич! Ведь было сказано, что в ящике будет предъявлен виртуальный Гиря. Кого же еще вы ожидали там увидеть!? И чем конкретно он вас удивил?

– Своей деловитостью. Ты ведь тоже с ним общался?

– Да.

– И он выглядел деловитым?

– Естественно, – я даже растерялся. – Но какой бы это был Гиря, если бы он не был деловит. Я вообще не припомню такого случая. Разве что в семейном кругу, да и то…

– Вот это-то и странно.

– Помилуйте, что же в этом странного!?

– Глеб, ты меня просто удивляешь. Представь себе, что там, в этом ящике, сидит не Гиря, а ты. Вот перед тобой находился некто, потом, вдруг, он исчез и появился совсем другой – я, например. Потом третий… А ты знаешь, что на самом деле тебя, как такового, нет. Да и того, кто тебя посетил, по существу, тоже нет – в реальности он сидит на стуле с присосками на лбу. И что же, ты, как ни в чем не бывало, начнешь обсуждать с ним какие-то земные делишки?

– Действительно.., – сказал я растерянно.

– И более того! Представь себе, какие я сам испытал ощущения, попав в ящик. А он даже глазом не моргнув, занялся "стабилизацией психического состояния" – моего, разумеется, – потом начал выуживать из меня общее состояние наших дел, и через какое-то время я уже почти забыл, где мы, и что мы тут делаем. Как будто мы не в ящике, а в его кабинете!.. Я сказал "почти", ведь на самом-то деле я непрерывно осознавал, что происходит. И исподволь его прощупывал. Так вот, он это почувствовал, и начал мне подыгрывать. И когда я это понял, я сказал ему, что хватит валять дурака. А он поинтересовался результатами моего прощупывания. Интересуешься, в каких выражениях?

– Да. Меня он тоже спрашивал, сильно ли, на мой взгляд, отличается от оригинала.