Кержак

— У нас будет база, у нас будут корабли и люди, кто может их ремонтировать, управлять и в доках работать. Остается то, что купят. Товары, на которых все сидят и не хотят шевелиться ради продажи… У шахтеров строительные материалы. Плевать на редкоземельную дрянь, ее уже добыли всю. Вода и кислород, полимеры с газового гиганта и доработанные стали. Заводы, которые заново можно запустить… На поверхности — куча присадок, которые в шахтах наковыряли. Плюс разнообразная техника и сложные станки. У нас — гидропоника в любых количествах… Вы не понимаете? Старые связи разорваны, умники махнули рукой и уехали. Потому что здесь надо вкалывать. Но стоит восстановить производственные цепочки, организовать процессы и мы вдохнем новую жизнь.

— В эту звездную систему — может быть. Но что потом?

— И пока мы идем к этому «потом», надо вкладываться в молодежь. В наших детей. Чтобы они получили дополнительное образование и смогли здесь начать строить нормальную жизнь… Я бы сказал, что третий пункт не просто «торговля и куча денег в итоге». Я бы сформулировал чуть шире. Общая цель для всего изложенного — свой клан. С опорой на единомышленников. Кто не предаст. Кто защитит. Кто захочет шагнуть в будущее…

Посмотрев на задумчивые лица мужчин, Иван попытался понизить градус пафоса:

— Вы пока сильно не заморачивайтесь. Просто — хорошо иметь какую-то глобальную задачу. К которой будем стремиться… Свои университеты, ученые, свои кадры. Свой мир, который прекрасно справится без федералов и прочих стариков, впавших в маразм… А еще, надо не забывать главное отличие от дикарей, в которых мы потихоньку превращаемся… Когда я впервые встретился с Гарди, он чуть от смеха не лопнул. Потому что узнал, как мои бывшие боссы отказались от технологий ради золотых бус. Вот тогда я и спросил себя: а чем человек разумный отличается от безмозглой обезьяны? Почему кто-то в Отстойнике не хочет сдохнуть от болезней, тухлой еды и сдохших воздушных фильтров?

— Я знаю! — обрадовался Сарри. — Потому что этот кто-то мечтает уехать туда, где все уже есть.

— Дурак, кто об этом мечтает. Потому что там уже сидит толпа таких же желающих и прибьет любого, кто попытается раззявить рот на чужое… Но если тебе хочется все и качественное, кто не дает сделать это тут? Для себя? Не украсть, не выиграть в лотерею билет в Эдем, а тупо взять в руки лопату и начать ворочать дерьмо?

На такой вопрос у троицы простого ответа не было. Правда, Удэ попытался перевести стрелки на Осокина, но без особого успеха:

— Ты кержак. Ты в этом деле упертый. С шилом в одном месте, не сидится тебе.

— Не представляешь, сколько меня били за это. Сколько попрекали, что я тот самый «кержак». Можно подумать, это слово собрало в себя все пороки моего мира. Честность, верность данному слову и дружбу с нормальными людьми… Я даже иногда думал, может я больной? Почему мне хочется увидеть новые земли? Почему я не могу простить обман? Почему в общении с женщиной пытаюсь найти любовь, а не выгоду?.. Не знаю. Но — я такой, каким воспитали. Таким и умру… Сколько мне там еще осталось? Лет десять? Значит, за эти десять лет надо младшим помочь с образованием. Корабль им собрать. Команду хорошую сколотить. И дать возможность воплотить мечту…

— Можно подумать, с ними кто-то считаться станет. Иван, это же Отстойник. Когда с других секторов народ входит в штопор и втыкается в дно, мы стучим снизу. Ад этажом выше, если ты забыл. Сюда даже черти из Предбанника стараются лишний раз не заглядывать.

Поднявшись, Иван постучал твердым пальцем по голове Чахлого:

— Все проблемы — здесь. В тебе. В отсутствии самоуважения. И пока ты не ценишь сделанное собственными руками, другие тоже будут плевать местным в спину… Вот только я еще раз повторю: мы не плесень с Пятерки. Мы — люди. Уставшие, голодные, озлобленные. Но — люди. И когда это осознаем, когда перестанем драться за отходы на помойках, когда объединимся… Тогда все намеченные пункты из дурацких проектов станут детальным планом действия. По-крайней мере, именно так я вижу.

Открыв дверь, мужчина посмотрел на тонкую полосу без мусора, на которой громоздились крохотные сарайчики. Обернулся и добавил:

— У нас дети умирают в Отстойнике. Те, кто может шагнуть к звездам. Вот это — настоящая беда и проблема. А все эти «хочу бабу с сиськами и свалить к федам» — полная херня. Хочешь — вали. Я же останусь здесь. И сделаю так, чтобы потом те же федералы стучались в дверь и просили разрешения пожить рядом. Пусть не со мной — с моими внуками. Но вывернусь наизнанку и сделаю…

* * *

С хозяевами собственных крохотных бизнесов Иван обсуждал не глобальные проблемы, а насущные задачи.

— Над головой пустой законсервированный док. Есть предложение прибрать его к рукам. Отремонтировать, развернуть мастерски по сборке мебели, товаров для Отстойника и на продажу. То оборудование, которое можно доводить до ума, не сбрасывать подешевке на барахолку. Нет — отлаживать, запускать и продавать как работающее.

— Энергию мы подцепим, это не так сложно. Где остальное брать?