Кержак

— Это официальная версия. Только вот подумай — чтобы движок запустить, надо топливную смесь в нагнетающие камеры подать. А это — насосы, куча датчиков, силовая установка для формирования защитного поля от плазменного потока. И еще куча всего. Там чтобы агрегат раскочегарить — сутки уходят, минимум. Это тебе не ремонтный шаттл выпнуть на орбиту, это — грузовик на три сотни метров. Он был настолько ушатанным, что целиком в доки для ремонта загнали. Под него переборки в доках сняли, у самого корабля переднюю часть демонтировали. Зато смогли кучу народу задействовать, для кого скафандров просто не хватало, если снаружи работы вести. И вот это все — рвануло махом. Шарахнуло так, что огненный поток пробил стену за дюзами, прожег путь по коммуникациям до залитых под завязку топливных танков и сдетонировало еще раз. Шестерка горела сутки, причем — в полную силу. Из всех щелей фонтаны огненные били. Народ спасался в две волны. Первая — вся мелочь, которая кружила в космосе. Шаттлы ремонтные, боты маневровые и все остальное. Они драпанули к нам и на Семерку. Большая часть — к нам, потому что ближе, всего сутки полета без разгона. Затем два пассажирских парома подогнали и сняли остатки выживших с Чистых секторов. Всего в сумме человек семьсот спасли. А жило не меньше тридцати тысяч… Потом вторичная детонация, реакторный блок автоматика заглушила, но через месяц у него протечки пошли. И теперь вот эта зона верхних палуб — фонящий гроб.

— Понятно. Так, а нам тогда куда?

— Смотри, тут все просто. Наши три последние станции по одному проекту. Колонизационные транспорты максимально тупо строились — большой объем для людей внутри, минимум защиты от возможных боевых действий. Это не военные корабли, это лоханки для перевозки кучи голодного мяса и припасов. Поэтому — конструкция оптимизирована на разгон, прыжок, торможение и сброс горы контейнеров на новой орбите. Шесть блоков, которые сшивали вместе на верфях. Первый — лаборатории, оранжереи и прочее. Второй — основная жилая зона. Третий — заводские комплексы, ремонт и реакторная зона. Четвертый — склады. Пятый — смешанный для москитного флота, снова склады. И шестой — топливные хранилища и движки. Так и получилось, что первые три — это Чистые сектора, причем заводская зона у нас плавно в Предбанник переходит. Затем складские помещения, где сейчас почти никто не живет. И в пятом отсеке Отстойник. Нам нужен второй блок. Он похож на слоеный пирог — центральные коридоры, перпендикулярные ответвления, всего пятьдесят палуб. Нижние пять и верхние пять — технологические, там трубы, хладагент, испарители и всякое барахло для систем связи и прочего. Чем ближе к центру, тем престижнее. Но это все выгорело к чертям. Зато сорок вторая палуба — для нас очень важна. Вот тут, почти на границе с оранжереями. Клиника омоложения и фитотерапии. Это когда очень богатые люди на травке лежали, соки пили по дикой цене и мечтали о собственном домике в других системах.

— Не любишь ты богатых, — усмехнулся Иван.

— Я так думаю, именно богатые все это дерьмо и устроили. Не отвлекай… Вот, этот коридор идет вот так. Слева — капсулы стояли и разные хирургически штуки, морды подтягивать. Справа — склад. Я туда минимум один раз привозил кучу коробок с деликатесами и прочим. И в конце видел сейфы, где хранили реактивы и прочее. Включая базы. Двое охранников постоянно внутри. И посторонние по этому этажу не шлялись, полиция гоняла.

— Но схема показывает, что тут все сгорело.

— Там должны были гермозатворы отрезать коридор. Рядом оранжерея, зона повышенной опасности. Поэтому именно здесь не демонтировали системы выживания, которые на корабле при строительстве сунули. Поэтому я думаю, что дверки опустили, пламегаситель из баллонов экстренно распылили, персонал должен был за тридцать секунд респираторы напялить. Кто не успел — задохнулся… Пожар зацепил носовую часть, прошелся по последним уровням и сердцевину выгрыз. Потом еще мародеры пошарили по обшивке, что целого осталось, сняли. Внутрь вряд ли лезли. Там реально мешанина из покореженного железа и куча закрытых перегородок. Без резака не сунешься. И понимать надо — зачем ты дырку ковыряешь. Основные ценности располагались выше, ближе к блатным местам. Народ не поленился, в остатки банковских ячеек сумел забраться, какие-то крошки выгреб. Нам же — надо сюда. И только сюда.

— Сколько баз может быть?

— Без понятия. Но знаю точно — когда начали транспорт восстанавливать, закупили много. Готовили как минимум два экипажа — основной и сменный. Еще толпа инженеров, ремонтников, операторов для дронов. Там только штат будущей экспедиции официально больше двух сотен человек насчитывал. А в доке работало несколько тысяч. Обученный мастер оперирует во время контракта двумя-тремя разными наборами чипов. И львиную часть этого добра устанавливали не в пальцастых клиниках, где клиентура будет недовольна. Нет — сюда приводили. Ранним утром работягам мозги прошивают, после обеда красоту навели и богачи на травке нежатся. Сплошной конвейер.