Кержак (СИ)

Подождав, пока красавчик исчезнет, мужчина в свитере шепотом высказался о многочисленной родне какого-то там руководства, затем поправил съехавшие очки и мрачно поинтересовался:

– Что именно вас интересует?

– Работа, – не стал ходить вокруг да около Иван. – Вахта, что делать, сколько платят.

– Понятно… Работа простая. Демонтаж старого оборудования. Старший смены покажет, какие именно детали надо снимать, куда складировать. Из техники – два погрузчика для больших железяк, все остальное – зубило, молоток и кувалда с ломом. Каждый день – две смены по пять часов. Между ними час перерыв. Одежду и респираторы выдает фирма. Неделя работы, неделя дома. Пятьдесят тысяч рублей в месяц, плюс премия в случае хорошей работы. Трехразовое питание за наш счет, но без особых разносолов. Жить во время вахты прямо на производстве, там бытовки собрали на десять человек. Есть телевизор и видеопроигрыватель с дисками. Интернет тоже есть, но паршивый.

– Аванс?

– Половину можно получить, как первую неделю отработаешь. Или все сразу в конце месяца.

– Когда выходить? – похоже, не придется к Сашке ехать. Конечно, он человек хороший, два года вместе по северам болтались. Но у него семья, дети. Зачем ему лишняя обуза?

– Выходить… Тебя как зовут, кстати?

– Осокин Иван Дмитриевич, можно просто Иван.

– Сегодня суббота, смена с понедельника. Если хочешь, Иван, я тебя оформлю сегодняшним утром, получишь талоны на питание за день. Кстати, вахтовикам общежитие полагается, в пригородах. Автобус после конца рабочего дня туда пойдет, могут и тебя захватить. Там и поужинаешь. Завтра перекантуешься, с понедельника утром уже на вахту. Если в общежитии квартировать, то чтобы без скандалов. Ведомственное жилье, сам понимаешь.

– Ехать далеко?

– Нет, рядом с заводом полимеров. А основное производство в Березово. Там неделю и сидеть… Давай паспорт, будем оформлять.

Через пятнадцать минут Иван стал обладателем пропуска, отпечатанного на цветном принтере и запаянным в пластик. Фото сделали тут же, на веб-камеру. На руки выдали тонкую пачку листов “О компании”, перечень обязанностей и еще немного макулатуры. Все это новый работник аккуратно засунул в рюкзак, чтобы вдумчиво почитать на досуге. Любил вахтовик помедитировать над канцеляритом. Иногда очень полезные вещи удавалось в итоге понять и использовать в извечной борьбе пролетариата с эксплуататорами. Не был бы таким дотошным, запросто мог все еще куковать на северах в надежде получить замороженные выплаты.

– Вот талоны. Столовая в общаге до шести, но там круглосуточно кассирша сидит, кроме нас еще полно разных работяг. По квитанции лапшу растворимую выдаст, хлеб и прочее. Кипяток бесплатно… Все, сворачиваюсь и можно идти.

Постучав по клавишам, парень поднялся, выдернул из скрипнувшего шкафа пуховик с яркими оранжевыми полосами на плечах и спине. Пропустив в коридор Ивана, закрыл дверь и спохватился:

– Кстати, у тебя с алкоголем как? Не злоупотребляешь?

– Это если только в отпуске и по чуть-чуть. Печень не принимает в больших количествах.

– Хорошо. У нас это извечная проблема. Вохр на точке умудряется или пропускать, или сами продают. И в общаге народ оттягивается без меры. Потом с будунища на участке или железяку какую себе на ногу уронят, или молотком по пальцам шарашат. Да и набирать получается одних “синяков” и тех, кому вообще податься некуда.

– Но зарплата ведь неплохая, – удивился Осокин.

– За нее пахать надо. А в городе заводов полно и везде “требуется”. Правда, без квалификации позиции почти все закрыли за год, только это и спасает… Все, пошли, а то опоздаем, водитель ругаться будет.

* * *

Первую неделю Иван отработал без каких-либо проблем. Начальником смены оказался бывший сиделец, чаще откликавшийся на прозвище Сыч, чем на имя-отчество. Но все писанные и неписанные правила знал, народ строил в рамках необходимого и заставлял выдавать спущенный сверху план. Большего не требовал. Когда в среду Осокин оживил задуривший погрузчик, его труды оценили по достоинству и оставшиеся дни больше ворочал железо на технике, чем руками таскал и долбил.

– Дмитрич, ты сильно не налегай! Народу передохнуть чуть-чуть надо, – под вечер втолковывал Сыч, спустив фильтр на шею и смоля очередную сигарету. – Если мы нарубаем больше, чем сказано, выработку поднимут. И тогда уже сплошные авралы и штурмовщина. А я ее с лесоповала терпеть не могу. Как праздник – так сдохни, но цифры изобрази.

– Не проблема, Семен Лаврович, – Иван предпочитал даже с маленьким начальством не панибратствовать. Держи дистанции, прояви уважение и это в плюс пойдет. И крыситься на тебя не станут.

– И постарайся до следующей вахты в запой не уйти. А то как ни смена, так вместо десятерых семеро ущербных, да и те еле ноги переставляют.