Кентавр выпускает стрелу

Брент проследил, куда указывал Вагер, и узнал Джину Кондон. Ока тоже заметила его и как будто смутилась. Минутное колебание, и Джина круто повернула к выходу. Следом за ней, как волчья стая, бросилась компания офицеров.

— Каждому свое, — криво усмехнулся Вагер.

— Хелло, док, — крякнул кто-то за соседним столиком, — Я к вам обращаюсь, мистер э-э-э… Как вас там?..

На Брента в упор смотрели недружелюбные глаза подвыпившего лейтенанта.

— Что вам угодно?

— Мне угодно знать, до каких пор нас намерены мариновать в этой дыре?

— Это зависит не от меня.

— Но от кого же, черт побери?! — изумился лейтенант. — Может быть, от тебя, Айк? — обратился он к своему собутыльнику, мирно дремавшему на стуле, и щелкнул его по носу. Тот обиженно засопел во сне. — Видите, он говорит, что не от него.

Айк что-то хмыкнул и сладко почмокал губами. Лейтенант сделал широкий жест, как бы приглашая всех в свидетели.

— Он говорит, что с удовольствием перевешал бы всех ваших коллег, док, за то, что они отнимают у нас хлеб. Там, где простой солдат может убить одного, двух, ну, от силы, десятерых, самый плюгавенький ученик дьявола норовит прихлопнуть миллион или даже сравнять с землей целую страну, думая, что том самым он оказывает нам большую услугу. А зачем нам такая страна, где нет женщин, нечего выпить и некому дать по морде?..

Брент попрощался с Вагером и вышел из душного зала в ночь.

8. НАДЕЖДА НА УТРО

Занятый своими мыслями, Брент неторопливо шагал по бетонным плитам площади. Яркое до рези в глазах утреннее солнце щедро изливало на землю потоки тепла и света, но чтобы осветить все закоулки, ему предстоял еще долгий путь к зениту. Вдруг кто-то окликнул Брента. Он обернулся и увидел Бишопа, который, отчаянно жестикулируя на ходу, старался привлечь к себе внимание.

— Я просил тебя, Том, соблюдать хотя бы элементарную осторожность, — с неудовольствием сказал Брент.

— Чрезвычайное происшествие! — задыхаясь, проговорил Бишоп.

— В чем дело? Скорее…

— “Кентавр выпускает стрелу”, — эта радиограмма подписана Троппом и датирована сегодняшним числом!

— Ты не ошибся? — спросил Брент, бледнея.

— Я своими глазами видел ее на столе Маргарет.

— Скверно… Очень скверно. У нас еще не все готово.

— Да, — с сожалением подтвердил Бишоп. Он протянул Бренту пачку сигарет. — Здесь находится схема задуманной нами автономной системы. Красным отмечено то, что уже удалось сделать.

Они закурили, и Брент опустил в карман плоскую коробочку.

— Хорошо. Спасибо, Том, ты сделал все, что мог. Теперь найди Вагера и постарайся удержать его от глупостей. Нам не хватило времени, но это не наша вина…

***

— Вы не нужны мне сегодня, — сказал Брент, избегая взгляда Маолии.

— Это касается нас обоих? — переспросил Смит.

— Да. Мне необходимо кое-что обдумать.

Смит ушел, но Маолия уходить не торопилась.

— Прости меня, дорогая, но я очень занят.

— Ты странно ведешь себя последнее время, — с упреком сказала она.

— Для этого есть особые причины, — уклончиво ответил Брент. — Скоро ты все узнаешь. А сейчас уходи и постарайся простить меня.

Маолия стала как будто ниже ростом. Громко постукивая каблучками, она выбежала за дверь.

Брент сжал ладонями виски. Почему-то вспомнилось пророчество Мелтона: “Смотрите, люди, ваши супермены не в силах остановить безумие!”. Брент выложил измятую пачку сигарет на стол и долго смотрел на нее, не решаясь коснуться. Один… Как дьявольски трудно быть одному!

Он разорвал коробку, вынул многократно сложенный лист бумаги и разгладил его. Так… Бишоп и Вагер успели подготовить восемь каскадов. Остается шестнадцать. Идея автономной системы летит ко всем чертям… Он чиркнул зажигалкой и поднес огонек к бумаге. “Неужели конец?.. Что я могу предпринять?..”

Нервно покусывая ногти, Брент шагал из угла в угол. Сознание собственного бессилия приводило его в ярость. В мозгу возникали и лопались, как мыльные пузыри, бесплодные проекты и намерения. Он бросился к сейфу и выгреб оттуда целый ворох секретной документации. “Не то, не то…” — яростно твердил Брент про себя, швыряя обратно толстые папки. Наконец он нашел то, что искал, и, выбрав нужные бумаги, сел за пульт “Сигмы”.

Левая рука перебирала исписанные формулами листки, правая — быстро плясала на клавиатуре кодового блока. Результат получился обнадеживающим. Брент еще раз внимательно изучил перфоленту и взялся за карандаш. На время вывести из-под контроля генерацию плазменных колец нетрудно. Но каким образом сделать реакцию распада совершенно неуправляемой?..

Мысль улеглась в спокойное русло расчетов. Повинуясь четкой работе мозга, словно по конвейеру, приходили ясные твердые решения, подменяя собой расплывчатые контуры предположений и догадок.

Просматривая документацию, Брент задержал в руке рабочую схему сферических конденсаторов. Стоп! Полярность. Переменить схему сферических конденсаторов на обратную полярность… и все! Нейтронный отражатель имеет достаточный запас прочности, чтобы выдержать, по крайней мере, секунду от начала распада плазменного вещества. Произойдет цепная реакция и… выброс, ужасающей силы выброс!