Кенгуру в ночи

Вчера всей семьей ездили к пирамидам. Ну, к тем, которые возвел дурак Хеопс и его родственники. Там еще Клеопатру гадюка укусила. Вот женщина была! Всех мужиков в кулаке держала. Не то что мы с тобой. А ведь в самом соку! Так и хочется повторить за ренатой Литвиновой: „Как страшно жить!“. Или это Галкин ее пародировал? Хеопс с ними обоими, жить действительно страшно.

Пирамиды так себе. На картинках даже лучше. А тут пока голову запрокинешь, шею уже ломит. Жарко, душно, и песок во рту. Наши туристы меня прозвали верблюдкой: я все время плююсь. Песок же… Тьфу, вот опять попал.

В пирамиды нас не пустили. Говорят, там какой-то вирус опасный бродит. Еще с тех времен, как их открыли. Близнецам по барабану, вирус там или что-то еще. Они в эти пирамиды забрались и забаррикадировались. Мы их три часа по этой жаре уговаривались сдаться. Полиции понаехало, ужас! Гиды ругаются, полиция орет, верблюды плюются, а Сидоровы отстреливаются пластмассовыми пульками. Кошмар, да и только! Килограмм сбросила на нервной почве, представляешь? Но не волнуйся: за ужином набрала два. Так что все у нас нормально.

Купила тебе папирус и жука-скарабея. Жук почти что золотой, если не тереть, конечно. Его можно как подставку использовать. На фига тебе этот папирус, не знаю. Но пусть будет. В хозяйстве все сгодится. Экскурсовод меня, правда, отговаривал покупать скарабея. Оказывается, большинство сувениров в Египте — слепки с похоронных предметов. Поэтому в доме их держать нельзя, сразу скандалы начнутся. Особенно те, где есть изображение кобры. Ну и что! нашли, чем испугать. У нас постоянно бывают скандалы, в случае чего все проблемы свалишь на скарабея. Договорились?

Остальные чувствуют себя хорошо и шлют тебе привет из Страны Вечного Солнца. Клара ведет переговоры о поставке богатых женихов для наших невест. Остальные уговаривают оставить эту затею: женихи так себе, а хлопот с ними будет хоть отбавляй. На собственном опыте проверила.

Целую тебя. Эфа. И желаю счастья в личной жизни.

Как там Федоров? Вы еще не поженились? Надеюсь, что нет.

P.S. На пляже прочитала книжку про твою любимую белокурую Годзиллу — „Годзилла в осаде“. Не думала, что могу осилить любовный роман, но получилось. Особенно мне понравился вот этот отрывок:

— Помогите! — кричала Годзилла, пытаясь вырваться от злобных похитителей. — Меня хотят убить!

— Заткнись, — главарь бандитов ударил красавицу по лицу. — Если ты будешь следовать указаниям, то останешься в живых. Если нет — пеняй на себя.

— Я все скажу, — прошептала Годзилла, теряя сознание. — Только не трогайте моих детей.

— Каких детей? — удивился главарь. — У нее же нет детей.

— Наверное, это те два очаровательных карапуза, которые пытаются взорвать соседнюю камеру, — предположил его помощник. — У нее, кстати, тут еще родственники имеются. Мы их по разным клеткам рассадили. С ними что делать?

— Допросить!

И Годзилла увидела в руках главаря хищно оскаленные клещи…»

— И что тебя смущает? — недоуменно спросил Федоров, прочитав письмо Ольги. — Обо мне вот беспокоится! — Он небрежно кинул листок на стол и вернулся к прерванному занятию — яичнице с колбасой. — Вкусно!

— Это я готовил, — смиренно признался Кеша и подлил Федору Федоровичу чая. — Может, икорки?

— Давай, — согласился тот и усердно заработал бульдожьими челюстями.

По мысли Кеши, на эту сценку нужно было взирать с должным умилением и почтением. Встретились два мужчины, познакомились, вот теперь откушать изволили в полпервого ночи.

Вообще-то, пускать в дом Федорова я не собиралась. В процесс долгих и бессмысленных переговоров у входной двери вмешался Кеша, проснувшийся от нашей бурной перепалки. Иннокентий не только впустил замерзшего гостя, но и снизошел до того, чтобы угостить его отличным ужином, из моих, между прочим, запасов.

— Где ты такого урода взяла? — спросил вдруг Федоров.

Воцарилась неловкая пауза.

Оскорбленный Кеша крутил в руках банку с черной икрой — еще одно неловкое движенье, и выронит. В его больших голубых глазах мгновенно набухли слезы. Некстати вспомнилось цветаевское: «Были слезы больше глаз». Мы молчали, Федоров усердно пережевывал жареную колбасу. Я растерянно оглядела кухню в поисках урода, и вдруг поняла:

— Ты о кенгуру?

— Угу, — кивнул Федоров. — О нем.

Кеша мгновенно оттаял и начал намазывать булку икрой.

— Любой телепузик в сравнении с этим чудовищем Аполлон Бельведерский, — продолжил незваный гость. — Ты бы еще в секс-шоп зашла, там тоже товар отменный.

— А ты откуда знаешь? — мгновенно ощерилась я. — У тебя дисконтная карта постоянного покупателя?

— Убийство там было, — устало сообщил Федоров. — Пришел невзрачный с виду мужичок, потребовал показать резиновую куклу. Блондинку. Кукла не понравилось, как он потом признался, она оказалась ненатуральной блондинкой. Как сказал классик: «Эту Барби я купил для себя, только мне она оказалась чуть-чуть маловата». Тогда мужичок достал из широких штанин пистолет и расстрелял весь персонал к чертовой матери. Двух продавщиц и кассиршу. К счастью, посетителей, кроме нег не оказалось.