Кем был Иисус из Назарета?

Евангельские высказывания о «сыне человеческом» учёные обычно условно делят на три основные группы.

1. Земное служение Иисуса. Например: «Сын человеческий есть господин и субботы» (Мк 2:28). Или: «Лисицы имеют норы, и птицы небесные — гнёзда, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову» (Мф 8:20/Лк 9:58; Фома 86). Эти случаи связаны с обычным бытовым словоупотреблением («сын человеческий» = «человек»). Имеется в виду: «Человек есть господин и субботы» (т. е. не должен быть рабом многочисленных правил о соблюдении субботы), «человеку негде переночевать» (т. е. речь о трудной судьбе, которая подчас бывает у людей). В некоторых из этих случаев Иисус имеет в виду под человеком прежде всего самого себя, высказываясь о себе в третьем лице.

2. Указания на грядущую смерть и воскресение Иисуса. Таких высказываний довольно много, например: «Сыну Человеческому... надлежит много пострадать и быть униженным» (Мк 9:12); «Сын Человеческий не для того пришёл, чтобы ему служили, но чтобы послужить и отдать жизнь свою для искупления многих» (Мк 10:45). Здесь по контексту получается, что «сыном человеческим» Иисус называет самого себя. В основе лежит всё тот же базовый смысл. Вполне возможно, что в высказывания этой группы выражение «сын человеческий» задним числом добавили христиане, зная любовь к нему Иисуса и тот факт, что иногда он использовал его для самоименования.

3. Указания на грядущее прославление или Суд. Здесь предполагается апокалиптический контекст, например: «Тогда увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках с силою многою и славою» (Мк 13:26); «вы узрите Сына Человеческого, сидящего одесную Силы грядущего на облаках небесных» (Мк 14:62). Здесь явно используются образы из Книги Даниила. Ясно, что здесь евангелисты имеют в виду под «Сыном Человеческим» прежде всего Иисуса. Но принадлежат ли самому Иисусу эти слова?

В аутентичности первой группы не приходится сомневаться: у христиан не было богословских причин выдумывать подобные вещи. По-видимому, Иисусу нравилось библейское выражение «сын человеческий», и он часто использовал его, говоря о людях вообще. Насколько мы можем судить, пришлось оно ему по душе и как самообозначение. Почему? Возможно, как выражение скромности. Восторги толпы, его новая роль апокалиптического пророка, возвещающего и даже неким образом приносящего Царство, — всё это было для него не только ново и необычно, но и выглядело в чём-то опасно. Он полагал, что совершаемые им исцеления и экзорцизмы могут переключить всё внимание на него, тогда как единственно важна центральность Бога (см. выше пункт 1). Соотнося происходящие события (а значит, и себя!) с библейскими пророчествами, он пришёл к выводу, что если какой-то библейский титул ему бы и подошёл, то это титул «сын человеческий», — именно вследствие того, что это, собственно, и не титул вовсе, а просто обозначение причастности к роду человеческому, с его тленностью, смертностью и сложной судьбой.

Приходили ли Иисусу на ум ассоциации с Дан 7:13–14? Полностью полагаться на достоверность высказываний, говорящих о будущем оправдании Сына Человеческого, никоим образом нельзя. Кажется сомнительной, однако, позиция тех исследователей, которые рассуждают в категориях альтернативы: либо Иисус не произносил слов в Мк 13:26 (и тому подобных), либо произносил и верил в своё второе пришествие. Будучи полон апокалиптических чаяний, Иисус, без сомнения, цитировал и перефразировал Дан 7:13–14 не раз. Без сомнения, уповал он и на указанное там грядущее оправдание народа Божьего («сына человеческого»), на смену хищных империй подлинной гуманной теократией. Своё собственное отношение к Дан 7:13–14 он мог понимать как участие в грядущем оправдании народа Божьего — участие одновременно рядовое (один из многих), но в каком-то смысле и не рядовое, потому что Иисус есть основное орудие Божие, через которое наступает Царство. Это не означает, что Иисус непременно идентифицировал себя с «Сыном человеческим» из Дан 7:13–14. Взаимосвязь — да, но не идентичность.

5. Мессия