Кем был Гитлер в действительности

В. Реккерт: Отсутствие совести у Гитлера и других нацистских главарей сочеталось со способностью нагло обманывать своих приверженцев. Своими речами, своей демагогией и способностью мобилизовать в своих целях самые дурные предрассудки Гитлер умел довести своих слушателей до истерического состояния готовности следовать за ним. Этой способностью обладали и другие нацистские главари, такие, как Геббельс или Геринг. Все это показывает, что Гитлер был наиболее подходящим главарем немецкого фашизма. Однако он не был незаменимым.

К. Бахман: Слово «заменим» может дать повод для недоразумений. В автомобиле, например, может быть поставлен новый тормоз, который действует точно так же, как старый. Это сравнение, очевидно, непригодно для обсуждаемой нами проблемы.

Было бы абсурдным представить, что два человека в одной исторической обстановке реагировали бы совершенно одинаково, выдвигали бы одинаковые идеи, приходили бы к одинаковым выводам и т. д.

Если бы Гитлер в какой-то момент умер, что изменилось бы? Фашистская партия ни в коей мере не утратила бы в связи с этим своего характера империалистической, антикоммунистической и антидемократической террористической организации. Нисколько не убавился бы интерес реакционнейших сил немецкой монополистической буржуазии к фашистской партии с ее миллионами приверженцев. Социальные силы, приведшие к уничтожению республики, созданию фашистской диктатуры и с этой целью использовавшие НСДАП и ее руководство, помогли бы найти подходящего преемника Гитлера и укрепиться ему.

В. Реккерт: Например, в лице Германа Геринга, жестокого, обладавшего хорошими манерами, который имел большие личные связи в кругах капитала, аристократии и высших военных чинов, а также в лице Грегора Штрассера, руководителя имперской организации НСДАП, в руках которого находился мюнхенский штаб партии. Иными словами, были наготове политики, которые могли бы «доиграть» роль Гитлера. В принципиальных целях фашистского режима ничего не изменилось бы от такой замены, даже если некоторые решения в отдельных ситуациях были бы иными.

К. Бахман: Империалистический политик Гитлер был заменим в любое время, не без трудностей, осложнений, потрясений, но — заменим.

Дискуссия о Гитлере: почему именно сегодня?

В. Реккерт: Мы рассмотрели вопрос о роли Гитлера в истории и его месте как политика германского империализма. В нем персонифицировалась политическая система, которую породил не он, а сам капиталистический эксплуататорский строй. Надо было бы еще выяснить, почему именно сегодня вновь возникла дискуссия о его личности.

К. Бахман: Нет такого существенного вопроса в истории, который не касался бы ныне существующих классов. Ответы даются в соответствии с интересами тех или иных классов. Идеологи капитализма, ставя вопрос о личности Адольфа Гитлера, ищут такой ответ, который по меньшей мере не противоречил бы интересам буржуазии, а еще лучше — содействовал бы им. Главная задача буржуазных исследователей фашизма, следовательно, состоит в том, чтобы замаскировать причинные связи между Гитлером и буржуазией, между фашизмом и империализмом.

Господствующая точка зрения в буржуазной историографии исходит из того, чтобы представить фашизм в лице Гитлера как продукт исторической случайности, а фашизм выдать за его творение, за творение «великой личности». Историю отождествляют с личностью. При этом фальсифицируют объективные условия и исторические связи, внутренние отношения между монополиями и фашистской партией. Массовый террор против революционного рабочего движения и антифашистского Сопротивления преуменьшается или замалчивается. Гитлер, если не считать «ошибок» в «европейском вопросе», предстает, собственно, как вполне приемлемая фигура. Сильная личность, при более массовой безработице, может быть еще раз рекомендована в качестве приемлемого рецепта. Такое изображение Гитлера служит подготовке реакционного выхода из кризиса. Это в принципе не исключает новую фашистскую диктатуру, хотя антифашистские силы ныне располагают куда более мощными возможностями.

Дело вовсе не в отсутствии документов, что якобы ведет к искаженному и в целом неверному изображению Гитлера и фашизма. По любому периоду немецкой истории у историографии не больше доку-ментов, чем по временам господства фашизма« Искаженное изображение фашизма и Гитлера фабрикуется и будет фабриковаться до тех пор, пока существует империализм. Ведь что могло бы сильнее обвинить империализм, чем его авторство в создании такой преступной политической системы, которую когда-либо знала история? Однако если фальсификация фашизма служит защите монополистического капитала, то правда о фашизме помогает борьбе с ним.