Кехо

Юти выглянула из-за плеча Ерикана и увидела двух стражников. Одному, крепышу с крохотным шрамом возле уголка правой губы и обритой головой, отчего его лопоухие уши выглядели еще больше, чуть за тридцать. Второму, долговязому доходяге с редкой бородкой, которая росла беспорядочными пучками, и того меньше.

— Горс, — пробормотал лопоухий, уже понимая, что перед ним не товарищ и потянулся за оставленным на столе мечом. Там же лежала нехитрая снедь, мятый жестяной кувшин, три кружки, шлемы тюремщиков и масляный фонарь.

Ерикан двигался так же стремительно, как куница увидевшая зазевавшегося суслика. Юти не успела понять, как учитель оказался возле лопоухого и одним хлестким ударом опрокинул стражника в доспехах. Звон железа будто разбудил это царство мертвых. Юти вздрогнула от сонма едва слышных голосов, шепот словно коснулся ее кожи, заставляя волоски на ней подняться дыбом.

Долговязый лишь успел встать, когда Ерикан надавил на его лоб двумя перстами, вновь усадив на колченогий табурет на массивных ножках. Сейчас учитель напоминал девочке посланника одного из старых богов, который благословлял свою паству. Только вместо пространственного напутствия наставник произнес вполне конкретные слова.

— Шариб Нарахель Фирель, молодой амиста, прислан сюда недавно.

Долговязый вновь поднялся, даже не глядя на незваных гостей, подхватил фонарь и стал медленно удаляться по коридору. Ерикан снял с пояса лежащего без чувств стражника связку длинных ключей и последовал за ним. Юти поспешила за учителем, больше всего боясь остаться в темноте. Словно могла лишиться собственного тела и превратиться в один из многочисленных бесплотных голосов.

Вскоре стражник остановился у одной из камер, глядя на нее пустыми глазами, в которых даже не было намека на хоть какую-то малейшую мысль. Как только лампа озарила решетку, пытающиеся рассмотреть происходящее пленники отпрянули вглубь своего убежища, будто свет мог причинить им вред.

Ерикан пару секунд смотрел в замочную скважину, после чего перебрал несколько ключей и взял один из них. Юти даже не удивилась, когда услышала, как тот с мерзким скрежетом проворачивается. После чего учитель распахнул створку и голосом, который не подразумевал неподчинения, произнес.

— Нарах, выходи.

И все же возникла заминка. В окутанной мертвенной тьмой камере явно что-то происходило, больше похожее на испуганный спор. Юти не удержалась, выхватила фонарь из рук стражника и сама шагнула внутрь.

Ее взору открылась неприглядная картина. Будто согнанные в стадо овцы в стену вжалось около десятка пленников в оборванной одежде. Они щурились от яркого света и пытались укрыться дрожащими от страха руками. И вместе с тем пленники успели вытолкнуть вперед тощую фигуру, пытаясь принести ее на заклание, ради собственной безопасности.

— Нарах, — позвала Юти.

Юноша дрогнул, медленно опустив руки и затравленно поднял голову. Весь его вид внушал недоверие.

Одаренная с неким трепетом глядела на амиста, сына богатого торговца, которые всего за несколько месяцев превратился в ободранного голодранца. Такого можно было встретить в трущобах Райдара. Никто бы и не подумал, что совсем недавно этот юноша жил в самом богатом квартале Сотрета.

— Юти? — все еще щурясь, спросил он.

Девочка хотела ответить утвердительно, однако у нее встал ком в горле. Вместо этого она решительно подошла к Нараху, отчего остальные пленники еще больше заволновались, подобно водам Кровавого моря, на которые налетел ураган, и положила руку на плечо, давая убедиться в своей подлинности.

Она чувствовала, как напряжен амиста. Словно перед ним оказалась не старая знакомая, а плод насмешки злобного сиел. Юти потянула амиста за руку, и Нарах не сразу подался за ней, будто царство смерти старых богов не хотело его отпускать. Лишь оказавшись в коридоре на глазах юноши появились крупные слезы.

— Юти, — прошептал он так тихо, словно боялся звука собственного голоса.

Внутри девочки разгорался вулкан. Ярость подкатывала к горлу, грозясь извергнуться тысячами проклятий. Она не могла простить себя за то, что Нарах оказался здесь. За то, что с ним произошло.

— Надо освободить всех! — грозно сказала она.

— Держи, — протянул ей связку ключей Ерикан. — Только ответь мне, зачем ты хочешь освободить пленников?

Свет фонаря отражался в лукавом взгляде учителя. Даже сейчас, в этом проклятом месте, наставник насмехался над ней.

— Посмотри на них, — подняла фонарь Юти и от его света пленники вновь вздрогнули.

— Посмотрел, — кивнул учитель. — И что, думаешь, они здесь незаслуженно? Ты можешь поговорить с каждым. И услышать слезливую историю, про то, как кто-то топил младенцев, ибо был неурожайный год и остальные бы не выжили. Другой расскажет, как резал заблудших путников, чтобы прокормить свою семью. Третий будет рассказывать о несправедливости Имперской политики, которую он хотел искоренить отравлением мешавшего ему торговца.

— Возьми Нараха, — попыталась спорить Юти. — Он здесь несправедливо!