Кейн. Печать богов

— И все же лучше поторопиться, — произнёс Донза и без сил опустился на землю.

Я внимательно прислушивался к разговору. К юному переводчику у меня появилась масса новых вопросов. Начать хотя бы с того, что о способе его возвращения в мир живых я не сказал ни слова…

Борсаза уже давно не было видно. Как оказалось он, прихватив пару дротиков, ушёл к стаду вайюров. С той стороны слышался тревожный рев и топот копыт. Вскоре молчун вернулся верхом на мохнатом быке. Следом покорно шли остальные животные.

— Какую часть вожака будем брать для доказательства? — бодро спросил Ротхар, демонстративно поигрывая обнаженным мечом.

— Любую, — нетерпеливо бросил Борсаз, — Помощники Харзага и так смогут определить кому она принадлежала раньше. Давай быстрее только — вайюры волнуются. Такое стадо держать тяжело.

Ротхар мгновенно стал серьезным, похоже слова молчуна не были для него пустым звуком, впрочем как и всегда. Пару секунд воин изучал тушу, а потом, молодецки хекнув, наотмашь рубанул по шее. Через десяток минут голова была отделена от тела. К этому времени я уже усадил Донзу за спину новоявленному вожаку стада.

Ротхар весь измазался в крови, но дело сделал. Трофей весил под сотню килограммов и взгромоздить его на спину одного из быков стоило нам огромных усилий. Животное тревожно фыркало, чуя запах крови, и норовило отойти подальше. Борсаз, морщась от головной боли, периодически тыкал в него дротиком.

В итоге мы справились. Мне тоже достался свой вайюр. Ротхар взял на себя обязанности хранителя трофея и отряд выдвинулся в обратном направлении.

Ехать верхом, предсказуемо, оказалось гораздо приятнее, чем топать своими ногами. Стадо двигалось неспешно и под мерный топот копыт я стал проваливаться в сон. Усталость незаметным грузом навалилось на плечи. Я всё больше наклонялся к спине животного, пока не улегся на неё окончательно. Ширина позволяла, а от шерсти шёл тот же запах, что и от одеяла в шатре.

В лесу постепенно темнело, но время до заката ещё было. Остаток пути я бессовестно проспал и очнулся только в лагере. Причём весьма неприятным образом.

Сквозь сон почувствовал, что кто-то коснулся моей ноги. Во время пути так цеплялись за сапоги кусты и я привычно дёрнул ногой. Хватка неожиданно усилилась и я ощутил сильный рывок. Удар об землю выбил дух. Я резко сел и увидел над собой улыбающуюся физиономию Ротхара.

— Прибыли, дикий, — весело оскалился воин и развернулся в сторону лагеря. Там у костра уже собрались все члены отряда, включая последователей Чарыга, — Хорош дрыхнуть!

Шутник, блин! И ведь даже ответить ему не могу. Хотя почему не могу? То, что он меня не понимает, не повод терпеть его дебильные выходки.

Я подобрал с земли подходящую палку и метко швырнул её в ноги удаляющемуся юмористу. Ротхар споткнулся и завалился на землю. Со стороны лагеря послышался дружный хохот. Неожиданно к нему присоединился и сам Ротхар. Я тоже улыбнулся, только сейчас поняв, что напряжение этого дня начало понемногу меня отпускать. Я был в безопасности.

Я помог подняться весельчаку и мы вместе вернулись к остальным. Хорн уже разложил на земле все необходимые инструменты и элексиры. Донза был всесторонне осмотрен и изучен.

— Странно, — бормотал старик, — Очень страно… Кто, говоришь, тебя ранил?

— Вожак вайюров, — честно признался парень. Хорн, ощупывая ловкими пальцами рану на груди юноши, только недовольно покачал головой.

— Выглядит так, будто тебя не только проткнули, но и подпалили, — проворчал грисс, — Ложись болезный. Будем приводить тебя в порядок. Благо большую часть работы покровительница уже сделала.

Ротхар тем временем уже вовсю рассказывал бойцам Тарса захватывающую историю о нашем героическом сражении. В истории всплывали такие подробности и неожиданные повороты, что я только улыбался и качал головой. Уверен, что в итоге именно Ротхар окажется победителем жуткой твари, чьей кровью он потом излечил от смертельной раны боевого товарища.

Ну да это его дело. Я за славой не гнался и даже наоборот. Если болтуну удастся убедить чужаков в своей версии, то так даже лучше. Донза трепаться не станет, а Борсаз тем более. Хорн тоже помалкивал, хотя я временами и ощущал на себе его любопытный взгляд. Опытный лекарь прекрасно видел результаты чужой работы и про свою богиню сказал больше для посторонних. Чую мне ещё предстоял с ним непростой разговор…

Как-то незаметно я окончательно расслабился и стал просто наслаждаться окружающей обстановкой. Атмосферу не портили даже сдавленные вопли подвергнутого лечению Донзы. Борсаз снова кашеварил, а остальные слушали Ротхара.

Я иногда поглядывал на окружающих меня людей и впервые за долгое время чувствовал, что я не один. В новом жестоком мире каждый день давался мне с боем. Я к этому привык. Чего уж там, я и раньше так жил. Но вот такие моменты умиротворения бывали очень редко. Когда вокруг, пусть и не в полном смысле этого слова, но друзья. Тихо трещит костёр и над поляной плывут аппетитные запахи почти готового ужина. Ценить подобные вещи начинаешь только со временем, а в моем случае так и вовсе после смерти.