КД 7 (СИ)

Однако, наиболее удачной можно считать атаку нашего огра: Добрыня, огромными скачками добравшись до ближайшего врага, с ходу опустил на его голову свою кувалду. Та вспыхнула на лету, за краткий миг потеряла треть своего объема, распадаясь пылью, но и оставшейся части хватило, чтобы вбить голову зараженного внутрь грудной клетки. Получившие пару секунд передышки гномы тоже не теряли времени даром. Наконец перенесенная через драконьи скелеты массивная конструкция ухнула, и в грудь еще одному врагу ударил увесистый булыжник. Призрачным щитом его тоже подкорнало, лишив половины массы, однако и сейчас оставшейся части хватило, чтобы пробить грудь больного Мором насквозь и отбросить его тело на повозки с грибами. Воздух тут же наполнился взметнувшейся пыльцой. Сверху завопили и с огромной высоты рухнул один из поднимаемых туда зараженный, ударяясь о камень и распадаясь на несколько кусков. Ожидаемой мной крови при этом не было; изломы тела имели тот же, уже осточертевший мне серо-зеленый оттенок, а то, что из него вылилось, кровью назвать было никак нельзя. На поверженные тела тут же упали все еще горящие щиты, образуя портативный погребальный костер. После чего половина гномов, продолжила наступать на отчаянно защищавшихся больных; вторая — вздымая топоры, повернулась к нам, но увидев, как Добрыня вколачивает их врага в камень пола, решили отложить разборки на потом, тем более, что оставшиеся противники разбушевались: с одного удара отправляя гномов в отключку или в могилу. Вновь ухнула катапульта, разрывая еще одного монстра пополам, а затем, наконец-то, что-то бормочущий в задних рядах дедок, закончил свой затянувшийся спич, и пещера затряслась. Оплавленный пол пошел трещинами, те резко расширились, поглощая носителей Мора в своих глубинах, а затем с грохотом вновь сомкнулись, оставив на поверхности лишь пару взметнувшихся фонтанчиков грибных спор. Их тут же охватило выпущенное Пофигом пламя, превращая фонтанчик в облачко искр. Взоры всех выживших гномов разом обернулись к нам. Однако, старикан опять, что-то буркнул и большая часть гномов, запалив огромные факелы бросилась к проему в стене. Сам же старикашка, в сопровождении пары квадратных охранников направился к нам. К тому времени вернулись наши помершие светляки и дедулю мы встретили всей толпой. Тот, увидев подбежавшего паладина, слегка расслабился, лоб у него разгладился (на сколько вообще может разгладится лоб трехсотлетнего старика), а лицо даже тронула легкая улыбка:

— Калян-сан, рад снова приветствовать тебя в наших горах, — лицо его вновь нахмурилось, — пока они ещё наши, — добавил он, — на долго ли это, неизвестно. Тебе не ведомо, но наш новый — старый дом поразила страшная болезнь: гномы, животные и даже рыбы, страдают от нее, разнося мор все дальше и дальше. Силы наши тают и даже кровь драконов, текущая по нашим жилам, не дает полной защиты. Уходите отсюда, пока она не захватила ваши тела, и души.

— Приветствую тебя Модор — Мифриловое Кайло. Это один из трех старейшин, родившихся здесь и теперь вернувшийся обратно, самый уважаемый муж гномьего рода, — пояснил Калян нам, — нам известно о свалившейся на вас напасти, и мы пришли как раз для того, чтобы справиться с нею.

Гном лишь покачал головой, на это заявление.

— Простым смертным не справиться с этой задачей, эта работа для богов. Но все они были глухи к нашим мольбам. Еще семь дней пробудем мы здесь, собирая всех, кого сможем излечить, а потом вернемся в ставшие нам родными степи.

Подтверждая его слова из расщелины, повалил народ, таща на своих спинах бесчувственные тела, множество бесчувственных тел. Там были и дети, и слегка бородатые женщины, и мужики. Все они были без сознания и явно находились в первой стадии заражения.

— Их заболевшие родные, ложью и посулами заманивали их сюда, а затем закрывали пока те и сами не заболевали, но их еще можно излечить.

— У вас есть кровь драконов? — Удивился я, — откуда?

— Таржан-финченкрыл — проклятый дракон, которого Калян-сан называет Феней, узнав, что с нами случилось, дает ее нам. Он отдает ее всю без остатка, а возрождаясь на следующий день, возвращается, чтобы снова отдать ее нам всю. Он спас уже больше тысячи моих соплеменников, но вечно так продолжаться не может. Мы уйдем отсюда, как только будем готовы.

С этими словами он развернулся, закинул на каждое плечо по бессознательному телу и влился в поток уходящих гномов. Две минуты и их шаги уже еле слышны в навалившейся на нас тишине, лишь погребальный костер ярился, шипя и разбрасывая злые искры.

— М-м-м, так это… — я посмотрел на слегка ошарашенных сокланов, — а задание выдать, или хотя бы поговорить? Чёй-то они все так резко умотали?

— Расцветка твоих труселей, наверное, не понравилась, или стадо мурашек на впалой груди…

— Нормальная у меня… расцветка, ярко красная, может их пентаграмма на труселях испугала? Они так быстро умотали. Может нам за ними рвануть? Они хотя бы выход из этой чертовой горы нам покажут.