Казнить Шарпея

– Меня не твой русский волнует, а суть, – пробурчал Тихоня. – Я за то, чтобы они здесь переждали. Это в их же интересах. Уедут завтра утром...

Игнатов после минутного размышления твердо произнес:

– Значит, так. Слушай мою команду. Мы трое выдвигаемся через пятнадцать минут. Джип переходит в ваше распоряжение через полчаса после того, как мы покинем этот дом. Вас выведут на трассу. Советую уехать подальше от Москвы и переждать хотя бы сутки. Впрочем, вы вправе действовать так, как считаете нужным. Пошли!.. – Игнатов жестом двинул за собой Фомина и Тихоню. Через четверть часа оба прошли во двор мимо Беркаса и Аси с большими дорожными сумками в руках. За ними шествовал Игнатов. Он остановился возле Каленина и дружелюбно произнес: – Жаль, что нет времени завершить наш давешний литературный диспут про Иуду и Христа. А может, такая возможность у нас еще будет? А, Беркас Сергеевич? Берегите вашу спутницу и пацанов. На всякий случай вот, возьмите. – Игнатов протянул Каленину маленький пистолет, тот, что Беркас видел у него в вертолете. – Нашу встречу здесь, в доме, вам скорее всего скрыть не удастся. Да и не к чему. Расскажете, когда спросят, все как есть. А про пистолет можете сказать, что, уходя, я его забыл. А вы взяли, чтобы сдать куда надо. Но применять не советую. Только в самом крайнем случае, если действительно не будет иного выхода. Стреляйте в воздух. Может, милиция прибежит, поможет. Если не понадобится – утопите в речке...

Уже закрывая за собой дверь, Игнатов услышал Асин голос и чуть-чуть задержался в дверях: – Может, отдашь эту штуку мне? – спросила она. – У меня хотя бы есть разрешение на ношение служебного оружия.

– Нет, – решительно возразил Беркас, – пусть будет у меня. Тебе, Ася, он точно не понадобится. Сделаем так! Сейчас идем к мальчишкам. Они едут с нами до ближайшей железнодорожной платформы. Маршрут для них продумай сама, а для нас я уже продумал. Ты по моему звонку идешь... короче, потом скажу... А я... может быть, попробую встретиться с шефом. Подключу его. Все! Давай собирайся, зови мальчишек.

Ася нетерпеливо щелкнула пальцами и, разглядывая пистолет, азартно проговорила:

– Была бы возможность, взяла бы эту пушку, положила бы их всех лицом на пол и держала бы так до приезда соответствующих служб...

– Поэтому обойму в пистолет я предусмотрительно не вставил, – улыбаясь всеми своими морщинами, произнес Игнатов, тихо вернувшись в комнату. – Она в джипе, в бардачке...

– Не стыдно шпионить? – покраснев, воскликнула Ася.

– Не стыдно, – спокойно возразил Игнатов. – Профессия такая. А вы, Ася Руслановна, оказывается, боец! Не завидую я вашим недругам! Ну, пока! Раньше чем через полчаса охрана вас все равно не выпустит. Вас вывезут с территории с завязанными глазами, чтобы вам в голову не пришло нагрянуть сюда вместе с батальоном спецназовцев. И будьте благоразумны! Не втягивайте в эту опасную игру детей. Надеюсь, мы еще увидимся...

Выстрел в судьбу

...Уже покидая территорию дачи и подходя к навороченной всеми видами мигалок и антенн «БМВ», Игнатов с Тихоней вполголоса обменялись репликами.

– Может, все-таки зря мы их отпускаем, а, Дмитрий Матвеевич? Поднимут шум, а его нам уже с избытком?

– С избытком, говоришь? Да нет, в нашем случае мало шума не бывает. Вчера вечером в программе «Время» сообщили, что Президент намерен быть на мероприятии в храме Христа Спасителя. Это, с одной стороны, хорошо! Значит, вся охрана будет на площади. Но в итоге Шарпей должен остаться за городом! Там, где никто не ожидает нашей атаки. Поэтому больше шума, товарищ!

Вы действуете по намеченному плану, – продолжал Игнатов. – Они должны испугаться и уговорить Президента отменить свое решение. Я очень надеюсь, что вы все сделаете грамотно, по плану. Как только поймете, что Президент не появился, тут же стремительный отход.

Михаил, – Игнатов кивнул на водителя, – как и договаривались, будет ждать тебя на Плющихе. Ребята разбегаются по одному. У них у каждого – свой маршрут. А вы ждете меня в условленном месте. Если до вечера я не появлюсь, действуйте по резервному варианту. Исчезаете из Москвы!

...Уже в машине Игнатов, вдруг вспомнив о чем-то, хлопнул себя по карману и достал мятый конверт. Он получил его от Тихони. Тот состоял в многолетней переписке с тем самым патлатым поэтом, который более двадцати лет назад покинул Советский Союз при непосредственном содействии генерала Игнатова.

Поэт стал хорошим бизнесменом, заработал большие деньги, успешно завершив в Америке опыты с биологическими штаммами, вывезенными из СССР. Но иногда его настигала прежняя страсть и он писал стихи и посылал их Игнатову. А тот по-прежнему считал их бездарными и, прочитав, забывал в ту же секунду.

Очередной опус лежал в конверте, и Игнатов решил его прочесть, заведомо ожидая очередного разочарования. Однако прочитанное его озадачило. На смятой страничке от руки было написано: