Каждый выбирает

В раннем возрасте больше всего времени она проводила с Юлианной. Но потом у будущей герцогини Кунтуэской произошел «надлом сознания» на почве взаимоотношений мужчин и женщин. Этого Варвара понять никак не могла. К чему тратить столь много усилий на ухаживание за собой и улучшение своей внешности, зачем все время мечтать о любви, о мужчинах, недоумевала она. Все люди, если подумать хорошенько, живут одинаково. В свою пору влюбляются, играют свадьбы, заводят детей и все такое прочее. Никуда от этого не деться, и нерационально обеднять свой внутренний мир, почти постоянно думая об одной, вполне естественной стороне жизни. Должны же быть и какие-то иные сферы приложения сил. И Варвара, приписав Юлианну к немножко сумасшедшим, стала держаться от нее подальше.

Мальчики, загадочно иные по телесной природе, в духовном плане всегда были ей более понятны. К Олмиру она испытывала сложные чувства уважения и зависти одновременно, восхищаясь его постоянной «подтянутостью», готовностью ко всем неожиданностям. При этом считала, что он витает чересчур далеко и точно «не ее». Георгия она полагала обыкновенным нерасторопным увальнем, однако ей нравилось любоваться на расстоянии его силой и мощью. А Ван для нее был просто недотепой, но «своим» и потому требующим постоянного внимания. Все его болячки и бесконечные ушибы почему-то доставляли ей почти физическое страдание.

Аполлон же в чем-то неуловимом походил на Юлианну, и потому так же инстинктивно отвергался. Сейчас, негодуя по поводу очередной его грубости, Варвара вспомнила былые его сальные шуточки и приставания, сопровождающиеся, как обычно бывает в детстве, щипками и тумаками. Тоже сдвинутый на сексуальной почве, с брезгливостью заключила она и решила, что впредь будет разговаривать с ним только по делу — ничего личного, дружеского между ними нет и быть не может!

— Ты не заснула? — поинтересовался Аполлон, закидывая свою аппаратуру за плечо.

Варвара встала и молча подошла к обрыву. Аполлон всегда отличался маленьким ростом и за истекший год вырос ненамного. Сейчас он не дотягивал ей даже до плеча, но приобрел манеры и бросающийся в глаза цинизм много повидавшего человека, почти что настоящего взрослого. Это несоответствие настораживало, и Варвара не знала, с чего начать деловой разговор.

— Что-то здесь не так, — задумчиво проговорил Аполлон. — Вон та чертова пирамида находится сбоку, не в фокусе, но все равно главная деталь пейзажа. Не могу понять, как это может получаться. Давай-ка, посмотрим на нее поближе.

— Подожди, мне надо с тобой поговорить…

— По дороге скажешь, что хочешь. Побежали! — и не слушая возражений, Аполлон начал спускаться. Варвара, помедлив с минуту, бросилась следом.

Идти под гору, сохраняя равновесие, можно только одним образом — мчаться во весь опор. В подобных условиях трудно разговаривать, но Варвара, разозлившись не на шутку, в выражениях, далеких от дипломатических, высказала все, что хотела. И еще немного того, что пришло ей в голову после нескольких болезненных соприкосновений с выступающими шершавыми корнями. Было не понятно, услышал ли ее Аполлон, но когда они остановились отдышаться у одного огромного дерева, он ответил ей с полной серьезностью:

— Я понял, что ты хочешь. Принципиальных возражений у меня нет, но прежде чем дать окончательный ответ, я должен поговорить со своими советниками.

— Какие еще советники?! — возмутилась Варвара. — Отвечай сразу. Неужели я зря мчалась сюда, полдня по твоей прихоти просидела ничего не делая, бегу за тобой куда-то, рискуя поломать руки-ноги? Совесть-то у тебя есть?

— Пойми, что не могу я всерьез влезать в политику. Почти все время у меня уходит на постижение живописи. Да еще Лоркас шлет и шлет записи своих лекций.

— Фи, чепуха! Придумал отговорку. Вот уроки Дикого Мага — это да! Их-то ты не посещал. А еще меритские лекции…

— Да не могу я разорваться. Поэтому стараюсь не вдаваться в суть политических событий и поступаю так, как рекомендуют мои советники. Вот почему перед принятием какого-либо решения по твоему вопросу я должен по крайней мере поставить их в известность, поняла?

— Понятно, — шмыгнула носом Варвара, — а я так надеялась на тебя.