Каждый любит как умеет

Едва приехав домой, Андрей снова уселся разбирать архив. Быть может, Лена была права – ему было приятно копаться в чужих пороках, узнавать чьи-то тайны. Но его подгонял еще один интерес – коммерческий. Этим утром он окончательно принял решение – содрать с клиентов сыщика все, что только возможно. На эту мысль его навел рябой сторож. Андрей слишком хорошо понимал, что работа на стоянке не вечна, и больших сбережений он никогда не сделает. Чего в таком случае ждать?

Ту фотографию, где была изображена Маша Гамбарян вместе с неизвестным мужчиной, Андрей положил в бумажник. Он решил отдать снимок Лене при первом удобном случае. Как-никак, а снимок делали явно по ее заказу. Потом Андрей занялся дальнейшей классификацией бумаг. С большим трудом, очень неясно, вырисовывалось новое дело. Насколько он понял, речь шла об исчезновении какого-то мужчины. Кем этот мужчина приходился клиентке – установить было невозможно. Он не мог быть ее отцом – не тот возраст – всего тридцать пять лет. Да и имя не подходило к отчеству искавшей его женщины. Насколько Андрей уяснил ситуацию, этот мужчина – Борис Антоненко – внезапно исчез и никаких вестей о себе не подавал. Он был скромным служащим большой торговой фирмы, денег у него не водилось, так что внезапно уехать он просто не мог – не хватило бы средств. Кроме того, он не предупредил начальство, что уезжает. Он просто исчез. Как понял Андрей, в милицию о его исчезновении почему-то никто не заявлял. Это удивляло больше всего.

«Неужели считают, что у частного сыщика больше возможностей? – Андрей выуживал из архива все новые сведения, относящиеся к этому исчезновению. – Или не доверяют милиции? Странно, но ведь Олег содрал с клиентки большие деньги… Вот его почерк на полях – пятьсот долларов, полторы тысячи, две тысячи долларов… В общем, четыре тысячи?! Кто платит такие деньги? Жена этого менеджера? Откуда такие средства? Сказано же, что денег у него почти не было…» В деле значился телефон клиентки и ее полное имя. Андрей в нерешительности смотрел на разложенные бумаги. Нужно ли звонить этой женщине? Ее дело, как будто, самое серьезное из всех, какие вел сыщик. Речь идет не об измене, не о наследстве или разделе имущества. Пропал человек. И довольно давно – почти три недели назад. Сыщик успел собрать не слишком много материалов. Он следил за квартирой Антоненко, навещал квартиры его родственников. И нигде не обнаружил никаких следов пропавшего. «Интересно, она платила вперед, или Олег так бессовестно ее грабил? – Андрей никак не мог уяснить, за что именно сыщик получил четыре тысячи долларов. – Ведь он ни черта не нашел… Или он уже передал ей самые важные сведения? А те, что остались, не имеют никакой ценности?» Разобраться в этом вопросе было невозможно. И он решился набрать номер, который значился в деле.

– Я звоню по поручению Олега, по делу Антоненко, – Андрей назвал фамилию сыщика. – Мне нужна Надежда Владимировна.

– Я слушаю, – тревожно откликнулся хрипловатый женский голос. – Вы от Олега? Что случилось?

– Вообще-то ничего, – Андрей прибег к испытанной уловке. – Сам Олег болен и сейчас не может вести ваше дело.

– Я знаю, он ведь отказался, – после короткого замешательства ответила та. – Он передумал сразу, как только узнал… Простите, с кем я говорю?

Андрей назвал свое имя и представился, как помощник сыщика. Женщина все еще не могла опомниться от неожиданности. Андрей понял, что она не ждала никаких вестей от сыщика.

– Значит, он посылает вас? – спросила Надежда Владимировна. – Он сам наотрез отказался туда ехать.

– Простите, я не совсем в курсе… Она вздохнула:

– Но вы вообще-то в курсе дела?

– Да. Я знаю, что вы ищете…

Женщина быстро оборвала его и попросила не обсуждать этот вопрос по телефону. Она предложила встретиться, и как можно скорее. Андрей не возражал. Особенно ему понравилось то, что она сказала в самом конце беседы:

– Значит, вы в принципе согласны за две тысячи?

В принципе за две тысячи Андрей был согласен на

многое. Вопрос только – на что именно? Но он не стал преждевременно разочаровывать клиентку. Это была уже «его клиентка». Ведь Олег отказался вести ее дело, и значит, это будет самый честный заработок… И только, положив трубку, Андрей призадумался. Что могло отвадить Олега от таких денег? Он еще раз заглянул в бумаги. Теперь он понимал, что карандашные записи на полях показывали не то, сколько получил сыщик за ведение дела, а то, сколько он мог бы получить. Значит, цена постепенно повышалась. От пятиста долларов до полутора тысяч. А после – до двух. Олег торговался и все же не решился вести дело.