Каждый час ранит, последний убивает

По горам прошло зловещее эхо выстрела. Пуля пробила Грегу голову, по брезенту тут же разлилась лужа крови. Изри швырнул пистолет в будущую могилу, затем они завернули труп в брезент и сбросили его туда же.

После чего набрали булыжников и за полчаса засыпали колодец.

Вернувшись в машину, они, не говоря ни слова, пристально посмотрели друг другу в глаза. Теперь они были сообщниками.

И останутся ими до конца жизни.

123

Все кажется туманным. Далеким, неясным. Нереальным.

Думаю, я уже не на земле. Я покинула мир и прохожу таинственные сферы. Иду я или лечу, уже не очень понятно.

Я слышу голос.

Вернись, пожалуйста…

Чем я выше, тем становится холоднее. Я лечу в небесах, встречаю богов. Молю их о милости, прошу их о помощи. Я заблудилась и хочу найти путь к себе.

Без тебя я ничто…

Меня гонит невидимым потоком и уносит бурным течением. Я кружусь, кружусь, кружусь…

В тысячу раз сильнее меня…

Поток кидает меня в черную дыру, она всасывает меня и размалывает. Разрушает мое тело. Когда я выбираюсь оттуда, от меня остается лишь блуждающая душа, которая бьется о ледяные звезды. Внутри них угадываются огненные сердца, они скованы льдом, но все еще продолжают пульсировать.

Не покидай меня…

И вдруг все замирает.

Я плыву еще несколько секунд, а затем разворачиваюсь.

Я падаю. От падения кружится голова. Я разобьюсь, распадусь на мелкие кусочки, стану пылью. Разлечусь на тысячу осколков…

– Изри!

Молодой человек, вздрогнув, проснулся и бросился к кровати. С широко распахнутыми глазами, задыхаясь и протягивая руки, его звала Тама.

– Я здесь!

Он прижал ее к себе. Сильно, почти грубо.

– Я здесь, любовь моя!.. Я с тобой!

Она дрожала, вцепившись руками ему в плечи, как будто боялась, что он исчезнет. Что он снова оставит ее.

– Из… Из!

Она долго плакала, рубашка Изри насквозь промокла от слез.

Встревоженный шумом, Габриэль подошел к спальне. Он любовался, как руки Изри и Тамы сплетаются, как сливаются в общий поток их слезы, и тут он почувствовал глубокое облегчение.

Он знал, что Тама уже не вернется в мир иной.

Следуя за голосом любимого человека, она нашла путь назад, обрела свет. Не сдалась.

Спасти Таму.

Габриэль сдержал свое слово.

* * *

Маленький ночник включен. Я не даю его выключать.

Изри задремал рядом со мной, его рука сжимает мою.

Я не хочу больше спать, хочу смотреть и смотреть на него.

Запечатлеть в памяти момент, на который я уже и не надеялась.

Момент, когда правда победила ложь.

Момент, который стоит того, чтобы за него бороться. Стоит всех этих страданий.

Всего того, через что я прошла.

В эту секунду я знаю, за что билась. Почему я сопротивлялась. Почему отказывалась верить сладким уговорам смерти.

Я должна была жить, выжить. Ради него.

Потому что я нужна ему. Потому что мы не можем друг без друга.

Потому что я для кого-то важна.

Если я важна для него, если он никогда не переставал любить меня, я готова претерпеть еще множество мучений, пройти через любой ад.

Этой ночью я наконец понимаю, почему мне так больно. Почему я пролила столько слез и так отчаянно боролась. Ничего заранее не потеряно, мне стало это ясно только что.

Изри знает, что я его не предавала. Что я его никогда не предам. Наша любовь выстояла, прошла все испытания, не сдалась, не умерла.

Этой ночью она сильнее, чем когда-либо.

Ничто, абсолютно ничто не справится с ней. Наша любовь вечна, она переживет наши хрупкие тела.

Этой ночью я перестала быть рабыней.

Я стала свободной.

Я могу любить и делать свой выбор.

Могу принимать любые решения.

И сама решать, когда мне умирать.

* * *

– Болит? – спросил Изри.

– Да… Но не переживай.

Утро пришло незаметно, будто боясь войти в эту комнату и нарушить уют влюбленных.

– Хочешь есть?

– Да. Кажется, я целую вечность ничего не ела!

– Сейчас организуем! – сказал, целуя ее, Изри.

Он встал, потянулся, взглянул в окно и вышел из комнаты. На террасе он увидел Габриэля с чашкой кофе в руке. Подошел к нему и чуть смущенно улыбнулся. Он все пытался придумать, как отблагодарить его. Но пока не придумал. Ничего не приходило в голову.

Изри был обязан ему своей жизнью, жизнью Тамы и, вероятно, никогда не сможет вернуть этот долг.

– Выглядишь не так уж погано, – заметил Габриэль.

– Таме лучше…

– Рад слышать. Я съездил в деревню, купил вам поесть.

– Хорошо. Спасибо!

Они зашли внутрь, и Габриэль налил две чашки кофе. К Изри подошел Софокл, и молодой человек напрягся.

– Не бойся, он не укусит, если я ему не прикажу.

– Мощный пес… Как его зовут?

– Софокл.

– Ты не похож на греческого драматурга! – пошутил Изри, поглаживая собаку за ушами.

– О, а наш господин-то, оказывается, образованный!

Изри поднял на Габриэля глаза.

– Ты считаешь меня дебилом, потому что я араб или потому что я только что из тюряги? – парировал он.

Мужчины посмотрели друг на друга и расхохотались.

Они уже закончили завтракать, когда Габриэль постучал в дверь. Тама сидела, опираясь на спинку кровати. Она застенчиво улыбнулась ему.

– Здравствуй, Тама.

– Здравствуйте. Это вы… Я помню…

– Это я, да, – ответил Габриэль. – Рад снова тебя видеть, Тама.