Каждому своё 3

Одевшись, она убедилась, что тактическая подвеска подогнана так, как велел Порфирьев, вложила оружие в кобуру и надела медицинский халат. Нужно спешить, пациенты ждут уже восемнадцать минут, из-за этого сдвигается вся очередь, и такое смещение лучше не усугублять, потому что смены на поверхности сейчас работают непрерывно. Центр готовит новую экспедицию в Росрезерв, на нее возлагаются большие надежды, поэтому в подготовке задействованы все имеющиеся квалифицированные специалисты. Девушка печально вздохнула. Две смены назад Порфирьев вновь начал выходить на поверхность. По-хорошему ему нельзя больше подвергаться облучению всю жизнь, даже рентген можно делать не чаще раза в год. А лучше вообще не делать, если на то нет явной необходимости. Но сейчас это из области фантастики. Все уверены, что у капитана вагон здоровья и все обойдется, потому что всегда обходилось. И только она понимает, что предел прочности его организма где-то очень и очень близко. Ингеборга поправила поредевшие волосы, для большей уверенности коснулась укрепленного под халатом оружия и направилась в диагностический кабинет.

После того как Порфирьев выписался, ощущение угрозы со стороны всех подряд вновь усилилось. Не то чтобы существенно, работать это почти не мешало, но чувство было неприятное. Она даже пыталась убеждать себя, что это несерьезно, в конце концов, пистолет был у нее, а не у него, и в случае нападения ее шансы были выше. Наверное. И вообще, он часто находился в биорегенераторе, а в это время неважно, насколько пациент крут. То есть скорее это она защищала его, а не он ее. Но логика была бессильна против эмоций, и в его присутствии ей было не страшно, даже если капитан лежал внутри БР. Теперь же постоянное ожидание нападения оставляет ее в покое только на один час раз в две смены, когда Порфирьев приходит на обязательный медосмотр, который ему вменил Брилёв в приказном порядке по ее просьбе.

– Ты в порядке? – встретила ее вопросом Кристина. – Позвать охрану? На всякий случай?

– Пациентам снова будет не хватать места. – Ингеборга покосилась на кабину солярия, занимающую полкабинета. – Не надо. Буду привыкать, пора уже что-то делать со своими страхами.

– Тебе еще рано волноваться! – возразила Соколянская. – Даже я это прекрасно понимаю! Ты вторично испытала тяжелое нервное потрясение, должно пройти время, чтобы все улеглось и психика успокоилась! Сейчас нельзя ставить на себе эксперименты! – Она коснулась сенсора связи с приемным покоем и велела дежурным практиканткам: – Девочки, пришлите к нам кого-нибудь из охраны и начинайте запускать пациентов!

В диагностический кабинет вошла обесцвеченная охранница и привычно встала у стены, вплотную к кабине солярия, пытаясь занять минимум места. Ингеборга скользнула по ней взглядом. Глупо, конечно, ведь ясно же, что она не блондинка, брови и ресницы черные, но все равно немного успокаивает. Пусть хотя бы так, лишь бы инстинктивно не тянуться за пистолетом всякий раз, когда кто-то темноволосый оказывается за спиной.

Следом за охранницей появился первый пациент, и Ингеборга углубилась в работу. Аврал на поверхности был в самом разгаре, у нее не было времени вникать в подробности, она лишь знала, что новая экспедиция должна отправиться в Росрезерв как можно раньше, чтобы вывезти оттуда продовольствие прежде, чем его вывезут другие. Поэтому каждый день был на вес золота, и все работали, как проклятые, особенно квалифицированные специалисты. График загруженности биорегенераторов был заполнен целиком, за сутки каждая машина простаивала без работы от силы часа полтора, а тут еще начали сказываться индивидуальные особенности человеческих организмов. От регулярного приема антирада у людей начал развиваться накопительный эффект, до войны на эту тему существовали сугубо теоретические разработки, и приходилось искать способы эффективного лечения самостоятельно. Это все очень усложняло, опыта не было, и подобранное ею лечение, примененное к первой паре пациентов с осложнениями, вместо положительной динамики вызвало у них кому.