Казенный дом

– Видишь ли, дружище, недавний визит уголовных личностей был, так сказать, «первым блином» из тех, которые «комом», – начал терпеливо объяснять майор. – Они не рассчитывали встретить здесь какое-либо сопротивление. Поэтому ломанулись дуриком, без серьезной подготовки и, соответственно, опростоволосились. Начальство их, надо полагать, усердно дрючит... Впрочем, до самого высокого начальства известие о случившемся, думаю, еще не дошло. Страсти бурлят где-то на среднем уровне. Короче – мне кажется, в ближайшее время бандюги постараются взять реванш. Скорее всего, грядущей ночью. Почему я так уверен? Гм, профессиональная интуиция плюс некоторые логические построения... Долго рассказывать! Лучше поверь на слово и сделай все в точности, как я посоветую!

– Хорошо! – проглотив комок в горле, выдохнул Федотов. – Говори!!!

* * *

Боевики Кныша подъехали к усадьбе Федотовых в начале четвертого утра на трех автомобилях: известном читателю джипе, белой «Ниве» и темно-синей «девятке». На сей раз действовать решили двумя группами. Первую возглавлял Ахмат Маигов. Вторую – Максим Денисов. Машины они оставили на шоссе, метрах в трехстах от намеченной цели, и дальше двинулись пешком. Начавшийся накануне вечером дождь хотя и ослабел, но до конца не прекратился, продолжая моросить редкими противными каплями по крышам окрестных строений, по лужам, по голым деревьям, а также по физиономиям пятерых дюжих, шагающих гуськом бандитов. Сырой туман сгустился настолько, что его, казалось, можно было резать ножом. Под ногами идущих хлюпала жидкая грязь.

Роли боевики распределили заранее. Вкратце диспозиция выглядела так: группа Маигова из трех человек проникает в дом, ликвидирует Кузнецова и захватывает заложников, а Денисов с напарником контролируют здание снаружи и не позволяют ни одной из жертв оттуда улизнуть.

– Внешность того гада я вам описал досконально. Как встретите – огонь на поражение! Он чрезвычайно опасен! – шептал Ахмат последние наставления своим головорезам. – Ликвидация охранника – задача номер один! Ну, а остальное пойдет как по маслу: поломаете ребра коммерсанту, свяжете щенков...

– А бабенку на хор пустим![2] – похотливо облизнулся соплеменник Маигова, здоровенный, бритоголовый детина Магомет Дадашев.

– Я слыхал, она на редкость аппетитная штучка! – оживился третий член группы, маслянистый, усатенький Артур Саркисьянц.

– Ага! Точно! Сам видал однажды. Гладкая телочка! – подтвердил напарник Денисова белобрысый, прыщавый Владислав Кунцевич.

– Заткните хлебала! – злобно прошипел Маигов. – Делить шкуру неубитого медведя – плохая примета. Сначала дело сделайте!

– Да не волнуйся, Ахмат, – по-чеченски сказал Дадашев. – Собственноручно перережу ему глотку. Как барану! Невелика проблема! – И, перехватив ненавидящий, налитый кровью взгляд земляка, поспешно добавил: – Тебя с ребятами просто застали врасплох. Ничего страшного. С любым может случиться! Зато сейчас мы во всеоружии. Слава Аллаху, хорошо подготовились! Куда он денется, пес шелудивый?!

Из тумана внезапно вынырнули решетчатые ворота усадьбы. За ними виднелся мокрый силуэт особняка. Ни одно окно не светилось.

– Дрыхнут, козлы! – отперев отмычкой замок, хищно ощерился Денисов. – За работу, братва!

Трое бандитов бесшумно двинулись к дому, двое начали занимать во дворе позиции поудобнее, но воплотить в жизнь намеченные планы боевикам не удалось. Ухватившийся за металлическую дверную ручку Саркисьянц вдруг молча затрясся, словно американский смертник на электрическом стуле. (Кто-то коварно подвел к двери ток высокого напряжения.) Пустынный двор озарился ослепляющим светом мощных прожекторов, а из окошка предбанника часто захлопал пистолет с глушителем.

– Засада!!! Отходим!!! – сипло взвыл раненный в ляжку Денисов и суетливо заковылял обратно, к спасительным воротам.

– И-и-и-и!!! – получив пулю в задницу, по-женски завизжал Маигов и как ошпаренный устремился вслед за ним.

Спустя несколько секунд четверо боевиков (все, кроме Ахмата – с аккуратно простреленными конечностями), хромая, скуля и регулярно шлепаясь в грязь, удирали по направлению к шоссе. На территории усадьбы остался лишь Артур Саркисьянц. Потеряв сознание, он тем не менее не мог оторваться от злополучной дверной ручки[3] и продолжал трястись на крыльце.

– Живой, засранец! – отключив ток и проверив у него пульс, удовлетворенно сказал подошедший Кузнецов с пистолетом в руке. – Ну-с, родимый, когда очухаешься – потолкуем по душам! У меня к тебе масса вопросов!..

* * *

Там же.

Час спустя.

В маленькой подвальной комнатке без окон сидел на бетонном полу Саркисьянц со связанными за спиной руками. Лишенные всякого выражения черные глаза пленника напоминали осколки закопченного стекла. На усатой физиономии застыла блаженная улыбка идиота. Изо рта обильно текли слюни. Мерно раскачиваясь из стороны в сторону, он бубнил нечто невразумительное.

– Может, прикидывается, подлец?! – желчно предположил Федотов.

– Да нет, не похоже, – задумчиво глядя на боевика, молвил спецназовец. – Видимо, впрямь рехнулся!