Казанова

Неожиданно к лорду Балтимору явился с визитом Анж Гудар, который, разумеется, не мог обойти стороной и Казанову. И вскоре Соблазнитель уже осматривал великолепный дом Гудара, царицей которого являлась жена Гудара Сара, та самая ирландская девица, что когда-то прислуживала в дешевом трактире, даря свою любовь всякому, у кого тугой кошелек. За прошедшие с той поры годы она сильно изменилась, пожалуй, только красота ее осталась по-прежнему вызывающей. Она много и прилежно училась: Гудар, женившись на ней, не жалел денег на учителей, особенно по манерам и этикету. Сделав из нее настоящую светскую красавицу, он не сумел изменить ее темную и продажную душу. Впрочем, и сам Гудар, несмотря на светский лоск, оставался прежним мошенником и проходимцем. Как-то раз, после ужина с обильными возлияниями, он даже поведал Казанове, что собирался уложить Сару на место покойной маркизы де Помпадур, в постель к Людовику XV. Но, увы, их опередила шлюха по имени Дюбарри.

В поисках везения начались странствия парочки по Италии, однако безуспешные. Наконец они обосновались в Неаполе, где Сара с большой помпой отреклась от англиканской церкви и приняла католичество, чем заслужила особую милость королевы Неаполитанской. (Услышав об этом, Соблазнитель усмехнулся про себя: будучи ирландкой, Сара и без того была католичкой, следовательно, спектакль сей был ей нужен, чтобы втереться в доверие к королеве.) Теперь супруги жили исключительно азартными играми (фараон, бириби), превратив, по сути, свой дом в игорный зал. Великолепное убранство и сиятельное общество, собиравшееся там, чтобы поиграть в карты, не позволяли называть заведение супругов Гудар притоном, однако в нем процветало мошенничество.

Давно отощавший кошелек Казановы требовал пополнения, просить денег у английских знакомцев, которые и без того на него изрядно потратились, было неудобно, а посему, распрощавшись с англичанами, отправившимися далее осматривать прекрасную Италию, Казанова остался в Неаполе. Скоро он свел знакомство со всеми достойными людьми города и всем им доставил удовольствие облегчить кошелек в заведении очаровательной мадам Гудар. Однако страсти, все еще вскипавшие в груди Казановы, побуждали его не только приводить к Гударам неумелых игроков, но и самому пытать счастье за зеленым сукном стола, где Фортуна не всегда была к нему милостива. Когда же средства его совершенно исчерпались, Провидение вспомнило о нем: он встретил свою бывшую любовницу, которая нынче была замужем за адвокатом и процветала. Увидев, сколь жалко положение прежнего ее возлюбленного, она вернула ему все драгоценности, те, что когда-то Казанова подарил ей. Соблазнитель принял шкатулку, облобызав красавице ручки. Нет, он еще вполне был способен на подвиги, что и доказал, соблазнив молоденькую приятельницу своей бывшей возлюбленной.

Неаполь поистине стал для Казановы городом неожиданных встреч. В приличном трактире он встретил бледную, но чисто одетую девицу, показавшуюся ему знакомой. Пригласив ее к себе за стол и начав расспрашивать, он быстро понял, что перед ним старшая из пяти ганноверских барышень, та, которая уехала в Неаполь со своим возлюбленным, некрасивым маркизом Петина. Она рассказала, что так и не вышла замуж за маркиза, ибо вскоре после их приезда Петину осудили и посадили в тюрьму за мошенничество, где он и пребывает до сих пор. Все эти семь лет она жила проституцией, пытаясь заработать на хлеб себе и узнику. При этих словах Казанова понимающе закивал: он хорошо знал, как скудно и дурно кормят в тюрьмах. Но силы ее иссякли, она мечтает вернуться домой, однако, не имея денег на обратную дорогу, пытается поступить горничной к какой-нибудь немке или англичанке, дабы вместе с ней добраться до Ганновера или хотя бы до голландского побережья. Вспоминая историю с ганноверскими барышнями и очаровательную Габриэль, к которой он в то время успел воспылать поистине нежными чувствами, Казанова расчувствовался и совершенно безвозмездно рекомендовал девицу одной английской леди, с которой он свел знакомство еще в Лондоне и которая теперь находилась в Неаполе и осматривала его достопримечательности. Из любопытства он также посетил в тюрьме маркиза Петину. Петина сидел вместе с младшим братом, обвиненным в изготовлении фальшивых банкнот. Узнав Казанову, о котором ему, видимо, рассказывал старший брат, младший немедленно предложил Авантюристу выкупить его из тюрьмы, дабы вновь заняться изготовлением фальшивых денег, уверяя, что теперь-то их будет никак нельзя отличить от настоящих. Оскорбленный подобным предложением Казанова в гневе покинул братьев, не оставив им ни гроша на пропитание.

В Неаполе он встретил Аранду-Помпеати, сына Терезы Корнелис. Молодой человек путешествовал по Европе с целью самообразования.

— И как долго вы путешествуете? — спросил Казанова рослого юношу.

— Полгода, и уже собираюсь домой. Надеюсь, мне удастся доказать маменьке, что она не напрасно потратила деньги на мое путешествие.

— И во сколько оно вам обошлось?

— Сто гиней.

— Невероятно! И это за полгода?