Кавказский синдром

Первая совместная макроэкономическая операция чеченов и московских реформаторов – так называемые, чеченские авизо. Высокоученые либеральные монетаристы весь 1992 год делали вид, что не могут понять, каким образом из банков мятежной Чечни (а надо сказать, что филиалы крупнейших московских банков, принадлежащих еврейским олигархам, удивительным образом среди бандитского беспредела, продолжали исправно функционировать в Грозном до самого начала первой войны в декабре 1994г.) по фальшивым авизо проистекали, обналичивались по всей территории РФ и исчезали «неведомо куда» денежные средства в итоге сравнимые с третью годового бюджета РФ, и прекратили эти операции только в 1993 году. Разумеется, чеченцы получили свои комиссионные, но после сентябрьско-октябрьского переворота 1993 года и окончательного утверждения в РФ власти «либеральных реформаторов», те перестали нуждаться в «черной» республике для прикрытия финансовых махинаций, и свободолюбивая Ичкерия стала использоваться, главным образом, в политических играх. [11] Не будем рассматривать мотивы сторон, интригу и подробности первой войны с Чечней в 1994-1996гг., коснемся несколько других материй.

Как и после революции 1917г. в России в 1991-1993гг. утвердился откровенно антирусский режим, который при полном сочувствии «демократической» интеллигенции использовал чеченцев против русского народа, России. Даже начав войну против Дудаева, «либеральные реформаторы» не сумели сдержать своей политической похоти и под глумление обсуживающих их рептильных СМИ публично предали русскую армию, их же Ельциным посланную на войну в Ичкерию. [12]

Недавние события на Северном Кавказе наглядно проиллюстрировали тезис Л.Н.Гумилева, что при повторении в истории определенной политической ситуации восстанавливается и прежняя конфигурация этнополитических сил. Так подтвердились слова Деникина времен гражданской войны, что, несмотря на антирусскую агитацию, проповедь джихада против России, отдельные вооруженные антирусские выступления, «и тем не менее население Дагестана не теряло тяготения к русской власти». Также на стороне России твердо выступили осетины. [13]

Более хитрую, чем прежде, позицию заняли ингуши. В 1992г. они предприняли неудачную попытку вырезать всех осетин в Пригородном районе под Владикавказом. На эти территории ингуши нагло претендовали и претендуют до сих пор, а тогда попытались, нахально ссылаясь на свою «репрессированность» Сталиным, захватить их открытой силой, но были отбиты осетинским ополчением и подошедшей русской армией. Ингуши были вынуждены полностью убраться со спорных земель, а закоулки агитпропа еще долго оглашались горестными воплями ингушелюбивых правозащитников, что мол-де у бедных ингушей было слишком мало оружия, чтобы за сутки успеть убить всех осетин, до того, как они были вынуждены бежать от безжалостной русской армии. Тот урок пошел ингушам впрок. Они твердо размежевались с чеченцами и принялись делать бизнес на посредничестве между Россией и своими буйными глуповатыми вайнахскими братьями. Ингушская республика получила статус «субъекта РФ», значительные субсидии и налоговые льготы от федеральных властей (длительное время существовала соответствующая знаменитая внутренняя «офшорная зона»), а также поступала в Ингушетию изрядная «гуманитарная» помощь от зарубежья. Не гнушались ингуши зарабатывать на посредничестве в работорговле, также являлись полулегальным каналом поставок оружия в Ичкерию. В результате микроскопическая республика, общее число неизвестно чем занимающихся жителей которой, меньше, чем в любом районе Москвы, построила себе за эти годы роскошную новую столицу с шикарными дворцами, а ее президент Аушев обзавелся персональным самолетом и активно пытается влиять на политику России. Так эта вконец обнаглевшая ингушская пиявка не постеснялась в СМИ рассуждать об «экономической нецелесообразности объединения РФ с Белоруссией», а, по случаю начавшейся в августе войны с Чечней под предлогом решения проблемы «гуманитарной катастрофы», Аушев грозил России обратиться за помощью в ООН (понимай – НАТО).