Кавардак

Наталья Масальская Кавардак

Яркий солнечный луч, проникающий из большого окна, резал комнату пополам и, словно сцену в театре, освещал оранжевый детский манеж. В его свете то и дело появлялась женская фигура и, снова исчезала в тени, заставляя мелкие частички пыли завиваться маленькими вихрями. В воздухе искрилось напряжение, готовое вот-вот перерасти в скандал.

– Слушай, нам обязательно идти? Чувствую себя подопытным кроликом, – женщина наконец остановилась, прижимая к груди кучу игрушек, что насобирала во время своей молчаливой прелюдии.

– Подумаешь, мадемуазель нашлась, – проворчал из-за газеты муж, – Не ты ли мне все мозги проела своими разговорами об укреплении отношений? Заметь, у меня все в порядке, за исключением жены-истерички.

– Ах, жены-истерички? – задохнулась женщина. – Конечно, тебя же сроду дома нет. То совещания, то командировки, то еще какая напасть… – она сделала несколько шагов к дивану и демонстративно бросила игрушки мужу на колени. Он наконец убрал свою газету и предостерегающе уставился на подпирающую бока жену.

– Слушай, не заводись. Меня уже достали твои разборки. Выскажешь свои претензии в кабинете психолога. Я не собираюсь слушать все это еще раз.

Женщина фыркнула и, резко развернувшись, вышла из комнаты. Проводив жену взглядом, мужчина вытянул ноги и снова погрузился в чтение.

  ***

На кухне ее ждал обеспокоенный взгляд матери.

– Мариш, ну что у вас опять случилось? – она развернулась к дочери, вытирая только что помытую чашку чистым кухонным полотенцем.

Марину раздражала привычка матери перетирать посуду. Стоило ей убрать в шкаф мокрую тарелку, как мама делала недовольное лицо и начинала молча ее вытирать. И это молчание раздражало Марину больше, чем раздражало бы ее замечание.

– Ой, мам, хоть ты не начинай.

В последнее время она ловила себя на мысли, что ей хорошо, по-настоящему хорошо только с Кирюшкой. Он любит ее любую: в воняющем скисшим молоком халате, нечесаную и уставшую. Определенно, не понимающую, почему вместе с декретным отпуском не дают отпуск и от домашних обязанностей. Почему больше всего она боится, что станет неинтересной мужу – при этом, стоит ему недвусмысленно прижаться к ней в постели, она вдруг чувствует страшную усталость и раздражение. А еще мама. Кто, как не она, должна ее сейчас понимать? Но нет. И она туда же, со своими нравоучениями. Марине хотелось зажать уши руками и что есть мочи закричать, чтобы ее, наконец, услышали. Она и просит-то немного внимания. Или наоборот – чтобы отстали? Она села за стол и отвернулась к окну, изредка кивая матери. Хотелось спать.

– Мам, ты пришла посидеть с Кирюшкой, вот и занимайся ребенком, – наконец, не выдержала Марина. – Поверь мне, там, куда мы идем, мне мозги промоют почище твоего.

Мать осуждающе уставилась на дочь, продолжая натирать полотенцем уже давно сухую чашку, затем отставила ее на стол и демонстративно вышла.

– Ну ма-а-ам, – бросила ей в след Марина, жалея, что вообще встряла в ее монолог.

***

– Собираешься?

– Да, – как можно спокойнее ответила Марина, продолжая натягивать колготки.

Сергей молча подошел к шкафу, достал оттуда джинсы и новый свитер. Марине нравились эти джинсы – они подчеркивали достоинства Серегиной фигуры, но сейчас ее это больше злило. Она представляла женщин у него в офисе, которые целый день пялятся на его задницу, обтянутую этими самыми джинсами. А ее жирная жопа не влезала ни в одни старые брюки, поэтому ей приходиться донашивать свои «беременные» платья. Она все еще злилась на мужа за то, что он совершенно не понимал, из-за чего на самом деле все эти скандалы, но воздержалась, так как сама уже запуталась в хитросплетениях собственных мыслей.

 ***

– Я знаю, что нужно сделать, чтобы раскрыть твою сексуальность, – голос подруги шелестел в трубке весело и настойчиво.

– И что же? – скучающе спросила Марина.

– Тебе нужно почитать что-нибудь в тему. Пятьдесят оттенков серого, например. Эй, чего молчишь?

Марина ясно представила себе, как Кира светится от возбуждения, сидя с ногами на диване в своей маленькой гостиной, явно вдохновленная собственным планом, в ценности которого не сомневалась.

– Я не буду читать эту гадость, – Марина пыталась вежливо отделаться от навязчивого внимания, но Кира явно не собиралась сдаваться.

– Ладно, не хочешь гадости читать, придумаем чего-нибудь еще, – в трубке повисла пауза. Не успела Марина открыть рот, чтобы вежливо попрощаться, как подруга так резко вставила свое: «Точно!», что у Марины зазвенело в ухе. Она на несколько секунд убрала телефон подальше, и, сморщившись, посмотрела на вновь затараторившую трубку.

– Ты слышишь? – настаивала Кира, – Мусь, ну давай, вставай, проклятьем заклейменный…

– Да, прости. Думала, Кирюшка проснулся, – вяло отозвалась Марина.

– Тебе мужика нужно найти, – повторила Кира.

– С ума сошла? У меня с одним проблемы, а ты мне еще одного подкинуть решила?

– Ты не поняла. Тебе мужика нужно для вдохновения найти. Ну, чтобы нравился, понимаешь? – вкрадчиво добавила подруга, явно довольная удачной аргументацией.