Кавалерийский марш с вариациями

46. На тротуаре старик сидит в своем кресле, испепеляя взглядом виноватого мальчика.

– Где такси?! – орет старик.

– Он не захотел дожидаться… – разводит руками мальчик.

– Муд-дак… – бессильно говорит старик. – Быстро кати! – орет.

Мальчик быстро катит его в проходной двор. Старик тычет в телефон.

47. Телефонная станция, та же аппаратная, тот же сотрудник:

– Разговаривает, – докладывает он в трубку. – Записываю.

Переключает аппаратуру, слушает, смотрит:

– Закончил разговор с Парижем. Номер 437&46&393. Набирает. Цюрих.. Что? Как я могу не дать ему соединения, спутник сбить, что ли?!

48. Огромный кабинет: модель танка под стеклом, портрет Президента на стене, знамя России над столом. Генерал за столом распекает стоящего навытяжку подполковника: – Да? Только автопеленгатор? А вертолетный полк ему не нужно? Вот наглецы, честное слово, еще командуют, а? Тебе сколько дали за этот доклад, а?! Ладно, дай ему два пеленгатора. Потом мне доложишь.

49. «Газик»-фургончик, набитый радиоаппаратурой. На экранчике вращается луч-развертка локатора, засекая отметку.

– Сто сорок семь, – говорит оператор.

Пищание пеленга.

В треске и помехах аппаратуры – голос старика:

– Тебе мало отвязанных в городе? Мало чеченцев, татар? А платить за мокруху кто будет – бабки с чего? Ты с кем работать будешь – с ложкомоями? Он же сопляк, отморозок оборзелый. Не будет беспредела, пока я здесь, понял? В субботу!

Старший группы ведет линию карандашом по карте.

– Вот сюда давай, – показывает карту водителю.

50. Фургончик влетает во двор.

Писк пеленгатора громок. Отметка горит в центре экрана.

Выскакивают из машины. Озираются.

Пустой двор. Мусорные баки.

В баке лежит трубка радиотелефона и пищит.

Один сплевывает. Солдатик ржет.

51. Это пищит трубка в руке сестры на курорте: загар, пляж, море. – Наверное, погулять поехали, – благодушно произносит она.

52. На тротуаре старик говорит мальчику:

– Не будет тачки – убью. Плати любые деньги.

Расходятся – мальчик в одну сторону, старик – в другую.

53. Четверка главаря в БМВ замечает далеко впереди старика на кресле, спускающегося в подземный переход.

– Вот он! – орет один.

– Точ-но, – цедит водитель, резко газуя.

Тормозят прямо у спуска, влетают вниз на машине, опрокидывая лотки с цветами и сигаретами. Бегут, оглядывая пространство.

Газетчики, книготорговцы, парфюмерия, нищие.

– Не проходим мимо, подходим, играем и выигрываем. – Лотерея.

– Пирожки, горячие пирожки с мясом-рисом. – Лотошница.

«Собираю на похороны матери» – картонка на груди. «Куплю ваучер», «Куплю сломанные механические часы» – еще картонки.

Четверка бандитов мечется, смотрит, возвращается в машину:

– Давай наверх! Вдоль той стороны!

В переходе своя жизнь. Пьют пиво, листают порники.

Входит бомж в хорошем плаще. Говорит нищему, сидящему у стены:

– Полчаса прошло. Давай – как договорились.

Тот – седые патлы из&под засаленной кепки, окурок в углу слюнявого рта, флакон «Тройного» в кармане рваного бушлата, сидит на картоне, мелочь в рваной коробке – поднимает голову: старик!

Он сплевывает окурок и кладет в коробку сто тысяч.

Бомж из&под лотка ближнего книготорговца достает лежащее на боку кресло старика, сажает его туда, они переодеваются в свое – бушлат-кепка бомжу, плащ – старику; и едут наверх.

– Хорошего промысла, – желает старик.

– И тебе удачи, батя, – напутствует бомж.

54. В такси мальчик уговаривает высокомерного таксиста.

– Сколько ждать. У меня время идет, – не глядя, хамит тот.

– Так ведь договорились… двадцать долларов.

– За ездку. А ожидание? Надо еще чирик.

– Хорошо, – покорно говорит мальчик.

– Чего – хорошо? Ты давай!

– Сначала дождемся, – трусливо и упрямо говорит мальчик.