Каторжанин (СИ)

Внезапно дикий голод опять дал о себе знать, и я невольно покосился на аппетитно булькающий закопченный котелок в очаге, из которого исходил умопомрачительный аромат мясного варева.

Майя проследила за моим взглядом и тактично заметила:

— Скоро будем ужинать, Александр Христианович, но прежде мне стоит вас осмотреть. Подозреваю, что после недавних событий, на ране могли разойтись швы… — и неожиданно добавила. — Право слово, не ожидала такой подвижности, так как вас доставили в очень плачевном состоянии. Признаюсь, я наблюдала за схваткой едва ли не с самого начала, но не стреляла, вы двигались так быстро, что я боялась попасть в вас.

— Сам от себя не ожидал… — машинально ответил я и тут же, чтобы скрыть оплошность, похвалил девушку. — Вы отлично стреляете, Майя Александровна.

Но Майя пропустила похвалу мимо ушей и вместо ответа, что-то жестом приказала сестре. Та немедля притащила потертый кожаный саквояж, было устроилась на краешке топчана, чтобы наблюдать за перевязкой, но после очередного повелительного жеста сестры, скорчила недовольную гримасску и убралась к печке, помешивать ложкой суп. Впрочем, не забывая украдкой бросать на меня заинтересованные взгляды.

Во время осмотра выяснилось, что швы остались на месте, правда из-под них началось легкое кровотечение.

Майя тщательно промыла рану какой-то коричневой и едко пахнувшей настойкой, после чего очень ловко и быстро наложила тугую повязку из полосок грубой домотканой льняной ткани.

Такой профессионализм в обращении с ранами вызывал откровенное удивление, особенно в исполнении женщины, да еще столь юного возраста. Откуда? Я слышал, что в Европе допускают к обучению медицине женщин, правда в очень редких случаях, но в России таковых пока и в помине нет. По крайней мере я не встречал, как подсказывает память.

Вопрос прямо вертелся на губах, но задать его я не успел. Словно поняв мои мысли, Майя ответила сама. Опять без тени каких-либо эмоций.

— Врачом был мой отец, — обыденно заявила она. — А я с восьми лет начала помогать ему, а с десяти уже ассистировала при операциях. Так сложились обстоятельства.

Я не нашелся что сказать в ответ и просто промолчал. А что тут скажешь? Интересная биография у девушки. Но посмотрим, чувствую самое интересное все еще впереди.

Пользуясь моментом, я во время перевязки внимательно рассмотрел Майю и решил, что в ее роду без кавказцев или каких-нибудь балканцев, точно не обошлось. Иссиня-черные, слегка волнистые, пушистые волосы, греческий нос с легкой горбинкой, выразительный подбородок, смуглая кожа — прямо на это намекали.

Классической красавицей девушку явно нельзя было назвать, но очень симпатичной — уж точно. А в ее громадных жгучих глазах, я сразу утонул. Тысяча чертей и похотливые монашки, это не глаза, а бездонный омут какой-то.

Интерес не остался незамеченным, Майя осталась внешне бесстрастной, но при этом как бы невзначай, так дернула за нитку шва, что я едва не взвыл от боли. Но рассматривать Майю не бросил, правда делал это украдкой. Не то, чтобы испугался, просто из вежливости.

После перевязки мне подложили под спину свернутую шкуру и вручили маленькую деревянную мисочку с крепчайшим бульоном с крохотными кусочками мяса, слегка сдобренным рисом и черемшой. И совсем маленький кусочек черствой пшеничной лепешки. Майя объяснила микроскопическую порцию тем, что я долго голодал и могу пострадать от обильной пищи.

Впрочем, я собирался жаловаться, и мигом подмел пайку. Наесться — не наелся, конечно, но мучительные голодные спазмы в желудке прошли.

Сестры отужинали тем же, но за столиком и не сказал бы, что порции у них были сильно больше. А после еды, Мадина устроила сеанс активной жестикуляции с сестрой, добилась ее неохотного кивка, после чего подошла ко мне и присела рядом на табуретку.

Секунду помедлила и принялась что-то экспрессивно объяснять жестами.

— Мадина перестала говорить после смерти отца, — чуть помедлив, объяснила Майя. — А сейчас она хочет сказать, что ей очень понравилось, как вы рубили японцев.

Девочка активно закивала, прикоснулась к своему ножу и требовательно посмотрела на сестру.

Та в ответ бросила несколько слов на гортанном отрывистом языке, но Мадина упрямо замотала головой.

Майя нахмурилась, но все-таки перевела.

— Мади говорит, что она тоже умеет, но не так ловко. И просит вас показать несколько приемов.

Я невольно улыбнулся; ну точно дитя гор, хотя и девочка. Впрочем, мне не жалко.

— Обязательно научу. Можно посмотреть твой клинок? — и показал на нож девочки. Я уже давно на него косился, а тут решил воспользоваться случаем и рассмотреть необычное оружие поближе.

Мадина охотно кивнула, отвязала его от пояса и подала мне.

Я бережно взял нож и вытащил клинок из ножен.