Катарсис. Том 1

Столовая в местном СИЗО была небольшая, всего на двадцать человек, поэтому уединиться было негде, стол здесь был один, и беседовать не хотелось. Лишь поужинав: овсяная каша, хлеб, чай, — и дойдя до камеры, бывшие полковники заговорили, и Ираклий наконец рассказал Крутову историю создания Ордена чести и объяснил его цели.

Егор узнал, что кавалером Ордена может стать каждый человек, добровольно подчиняющийся правилам и дисциплине Ордена, соблюдающий его иерархию и этику вне зависимости от положения, которое он занимает в обществе. Главным же условием продвижения кавалера по иерархической лестнице Ордена было соблюдение «принципа мушкетеров»: один за всех — все за одного! А также признание постулата: честь служения Ордену — выше любых должностей!

— Ну, хорошо, звучит красиво, — сказал Крутов. — Однако каждый понимает слово «честь» по-своему. Какой смысл вкладываете в него вы?

— Толкование смысла этого слова может быть только одно, — возразил Ираклий. — Честь означает гармоническое соединение нравственного, разумного и волевого начал — это я цитирую Кодекс кавалеров Ордена, — следование пути, определенного этическими нормами человеческого опыта. С честью несовместимы проявления трусости, малодушия, слабоволия, лживости, алчности, моральной распущенности, унижения одного человека другим. Или ты не согласен?

— Согласен, — вздохнул Егор, вспоминая историю своих отношений с Елизаветой, — только где вы отыщете таких идеальных кавалеров? Существуют ли они в природе вообще?

— Существуют, — кивнул оставшийся серьезным Ираклий, — один из них перед тобой. — Веселая искра в глазах говорившего явно относилась к реакции Егора. — Среди кавалеров Ордена немало офицеров, как действующих, так и в отставке, бывших военнослужащих, в том числе афганцев и ребят, воевавших в Чечне, Абхазии, Молдове, но есть и ученые, писатели, актеры и даже политики.

Крутов скептически поджал губы.

— Политика — дело грязное. Неужели в ваших рядах наблюдаются честные политики?

— По большому счету ты прав. Еще Конфуций сказал: честные речи и любезный вид редко сочетаются в людях. И все же среди кавалеров Ордена чести есть и политики.

— Кто же, если не секрет?

— Моисеев Сергей Евгеньевич, например, Лебедев Александр Иванович, ряд политиков помоложе.

— Ну, хорошо, допустим. Но я так и не разобрался, каких целей добивается ваш Орден, чем занимается.

— Высшая цель Ордена — влияние на судьбу страны, на выбор стратегии развития. Если хочешь — споспешествование росту духовного потенциала народа.

— Ни больше ни меньше, — с иронией поднял бровь Крутов. — Сам-то ты веришь в достижение столь значимых целей? К слову, как ты представляешь себе «споспешествование росту духовного потенциала»?

— Выход один, — Ираклий вдруг погрустнел, — создание воспитательно-этических систем. Этот путь очень долог и труден, но он единственно правильный. И мы — в самом начале пути. Мы создаем детские сады, гимназии, школы, клубы по интересам, спортивные базы, работаем с правоохранительными органами, военкоматами и армией, отдача слабая, но она есть.

Крутов сделал вид, что переваривает информацию. Впечатление, сложившееся у него от всей беседы с Ираклием Кирилловичем, что Орден чести — лишь «крыша» какой-то «новомасонской ложи», укрепилось окончательно. Уж больно эрудированным был этот бывший полковник, ставший магистром районного Ордена, слишком свободно он оперировал понятиями психологического программирования и чересчур профессионально владел рукопашным боем. Вслух же Егор сказал:

— Как ты думаешь, спать можно спокойно или лучше по очереди подежурить?

Ираклий оглянулся на примолкшую в углу четверку уголовников, подумал и решил:

— Лучше подежурить.

Москва. 29 июля

ДЖЕХАНГИР