Карусель теней

– Ну, вот я и дома! – Жанна крутанулась вокруг себя, а после уселась в кресло.

– Проваливай оттуда! – Родька выскочил из рюкзака, причем настолько резво, его содержимое частью оказалось в воздухе. В смысле – бумажная корреспонденция, мной туда положенная – Это мое кресло!

– Да с чего бы? – и не подумала вставать девушка, напротив, вместо этого свернула фигу и показала ее моему слуге. А, нет, даже две фиги, как рефрен к его недавней выходке. Ну да, она злопамятная, не отнять – Тут ничего такого не написано!

– Вон, видишь матрасик лежит? И подушка? И одеяльце? Они – мои. Я тут сплю.

– И спи себе дальше – Жанна закинула ногу на ногу – Будем считать, что ты живешь в подвале, а я над тобой квартирую. Тем более что так и должно быть всегда – уродство прячется в тени, красота нежится на солнце.

– Это я – уродство? – шерсть на Родьке встала дыбом – Я? Да ты… Да тебя… Хозяин!!!!

– Здравствуй, Александр – раздался у меня за спиной знакомый голос – Смотрю, этот дармоед как был крикуном да бестолочью, так ей и остался?

– Вавила Силыч! – улыбнувшись, я повернулся к говорившему – Привет! Ну да, ничего не меняется.

– Меняется – подъездный, против моих ожиданий, был насторожен, и даже насуплен – Меняется. И, уж прости, не в лучшую сторону. Ты зачем же такое учудил, а?

– Чего учудил? – изумился я – Ты о чем?

– Не о чем, а о ком – Короткий толстый палец Вавилы Силыча показал на Жанну – О ней.

– Понятно! – я с облегчением выдохнул – А я-т уж невесть что подумал!

Это правда, я на самом деле немного напрягся, увидев столь холодный прием. Подъездные ребята не вредные и не агрессивные, но пребывать с ними в состоянии вражды я лютому врагу не пожелаю. Возможность критично навредить внешнему или внутреннему агрессору их племени изначально не присуща, но зато они запросто могут превратить жизнь любого разумного существа в ад, осуществляя сотни мелких диверсий. Из крана у тебя вечно будет течь крутой кипяток, вода из унитаза уйдет навсегда, нажатие на любой из выключателей приведет к удару током, ну и так далее. И даже переезд не решит проблему, поскольку эти ребята общаются друг с другом, потому покою ждать и на другом конце столицы не стоит. А, может, даже и в любом городе страны.

– Зачем мертвячку в дом приволок? – осведомился у меня подъездный – Тут живые обитают, Александр, рядом с ними теням делать нечего. Пусть по улице шлындает, раз ее за Кромкой видеть не желают.

– Скажи, Вавила Силыч, ты мне доверяешь? – я сложил руки на груди – Как есть скажи, честно. Да-да, нет – нет.

– Доверяю – не задумываясь ответил он – Чего ж не доверять? Слово свое ты всегда держишь, это факт, и парень ты незлой. Был, по крайней мере.

– Ну вот. И сейчас я, Александр Смолин, ведьмак, даю тебе свое слово в том, что вот эта девушка никому в нашем доме никаких проблем не создаст. Ни одному жильцу. Ни одному подъездному. Кошек – и тех не тронет. Верно, Жанна?

– Да – моя неживая приятельница уже не полулежала в кресле, а сидела в нем, являя собой картину «первая ученица в классе». Ручки на колени положены, глазки застенчиво в пол смотрят. Чудо, а не призрак. Жаль, вывернутая шея все портит.

– А если вдруг получится так, что данное сейчас мной слово будет нарушено, то я на твоих глазах лично отправлю в Навь вот эту девицу. Несмотря на то, что очень с ней дружен, все одно изничтожу. Ну, а после мы решим, как жить дальше. Пусть обчество решит. Захочет виру с меня взять – выплачу. Велит из дома съехать – съеду.

– Эва как – губы подъездного тронула улыбка, было видно, что он немного отошел от изначальной настороженности – Подожди-ка.

Он покинул комнату, как видно отправился советоваться с коллегами по работе, на предмет соглашаться на предложенные условия или нет.

– Правда убьешь? – тихонько вдруг спросила у меня Жанна.

– Правда – кивнул я – Если ты хоть раз жизнь человеческую возьмешь, то некую черту перейдешь, за которой ничего хорошего нет, и быть не может. Той Жанны, что я знаю, просто не станет, она окончательно умрет. Помнишь, пару лет назад мы с тобой в зернохранилище призрачную пакость упокоили?

– Помню.

– Помнишь, что ты тогда у меня попросила? Так вот – и то мое обещание, и слово, что я Вавиле Силычу сейчас дал, по сути, две стороны одной монеты. Только ты вот что знай – надеюсь, до этого дело не дойдет. У нас есть какое-никакое, но общее прошлое, и переступать через него мне очень не хочется.

– Вот-вот – добавил Родька – Зря я что ли тогда на Сицилии, в катакомбах, своей башкой рисковал, когда тебя подменыш в ловушку загнал?

– Мохнатый! – всплеснула руками Жанна – Да ты, никак, только что мне в любви объяснился? Обалдеть можно! Только ради этого стоило подвергнуться дискриминации со стороны домовых.

– Подъездные мы, нежить – веско произнес вернувшийся в комнату Вавила Силыч – Подъездные.

– Ну, так что? – я упер руки в бока и широко улыбнулся – Согласно обчество на то, что было предложено?

– Согласно – кивнул подъездный – Из уважения к тебе потерпим эту девицу в своем дому. Но и ты, нежить, блюди условия, ясно? По квартирам не шастай, детишек не пугай, ковы не чини!