Карты на стол

— Эту поездку четы Лаксмор организовал я. Профессор был милый старик, совершенно увлеченный мхами, растениями и тому подобными вещами. Она была… да всегда такой, какой вы увидели ее сегодня. Все это путешествие было сплошным кошмаром. За ней я никогда не ухаживал, даже избегал ее. Тип сентиментальных женщин с болезненно пылким воображением всегда вызывал у меня чувство неприязни. При встрече с ними меня одолевает такое сильное смущение, будто меня накалывают иглами. Первые две недели все шло хорошо. Потом у нас начался приступ лихорадки. Она и я перенесли болезнь легко. Старик Лаксмор был совсем плох. Однажды ночью — вот это вы должны выслушать внимательно — я сидел возле своей палатки. И вдруг в отдалении увидел Лаксмора, пробирающегося через заросли к реке. Он был в бреду и не отдавал себе отчета в своем поступке. Через какое-то мгновение он мог бы оказаться в реке, а это означало для него конец. Никаких шансов на спасение. Река была в этом месте опасной. Уже нельзя было догнать его и остановить. Оставалось лишь одно средство. «Как всегда, рядом со мной лежало ружье. Я схватил его. Я довольно искусный стрелок, и был уверен, что сумею повалить его, выстрелив в ногу. Но едва я вскинул ружье, как рядом со мной вдруг оказалась эта идиотка. „Не стреляйте. Ради бога, не стреляйте!“, — закричала она и повисла у меня на руке. Я дернулся и выстрелил. Пуля попала ему в спину и сразила наповал! Смею вас уверить, что это было для меня большой трагедией, а эта набитая дура вместо того, чтобы осознать свою ответственность за смерть мужа, так ничего и не поняла и все еще твердо уверена, что я хотел убить его преднамеренно из-за любви к ней! Вот, пожалуйста! У нас началась какая-то дьявольская сцена. Она требовала, чтобы мы сказали, будто он умер от лихорадки. Мне стало жаль ее, именно потому, что она так и не осознавала случившегося. Но ей пришлось бы все осознать, начнись следствие. И к тому же эта ее полнейшая уверенность, что я от нее без ума, как-то неприятно поразила меня. Если бы она начала настаивать на этом, могло бы завариться хорошенькое дельце. В конце концов я согласился с ней отчасти ради того, чтобы избежать шума.

Я это признаю. Вообще-то говоря, разница была невелика. Лихорадка или несчастный случай, конец его был предрешен. И мне не хотелось втягивать эту женщину в большие неприятности. Хотя она и круглая идиотка! На следующий день я объявил, что профессор умер от лихорадки. Его похоронили. Носильщики, конечно, догадывались о правде, но все они были преданы мне, и я знал, что в случае необходимости они подтвердят мою версию под присягой. Похоронив беднягу Лаксмора, мы вернулись в Англию. С тех пор я любыми способами стараюсь избегать эту женщину.

Он замолчал, а потом спокойно сказал:

— Вот и вся история, мосье Пуаро.

Пуаро медленно спросил:

— Как вы думаете, в тот вечер за ужином мистер Шайтана, говоря о несчастных случаях, имел в виду именно эту историю или говорил вообще?

Деспард кивнул.

— Должно быть, он слышал об этом от миссис Лаксмор. Выудить из нее секреты совсем не трудно. А подобные дела весьма его забавляли.

— Вся история могла бы оказаться чреватой серьезными последствиями… для вас… попав в руки такого человека, как Шайтана.

Деспард пожал плечами.

— Я никогда не боялся Шайтаны.

Пуаро ничего не ответил. Деспард спокойно продолжал:

— Этому вы тоже должны поверить на слово. Допускаю, довольно правдиво выглядит то, что у меня своеобразный повод желать смерти Шайтаны. Что ж, теперь вы знаете правду. Можете верить или не верить, как вам хочется.

Пуаро протянул ему руку.

— Я верю вам, майор Деспард. У меня нет никаких сомнений в том, что все происходило именно так, как вы мне рассказали.

Лицо Деспарда просияло.

— Спасибо, — коротко сказал он и благодарно пожал Пуаро руку.

Глава двадцать вторая Улики из Комбикра

Старший инспектор Баттл сидел в полицейском участке Комбикра.

Инспектор Харпер, с раскрасневшимся лицом, говорил медленно с приятным девонширским акцентом.

— Йот так все это и закончилось, сэр. Нам казалось, что все прошло гладко. Доктор был удовлетворен. И все были довольны. А почему бы и нет?

— Расскажите-ка мне снова все no-порядку об этих двух бутылках. Я хочу, чтобы у меня не осталось никакой неясности.

— Инжирная настойка, — кажется, она регулярно пила ее — хранилась в бутылках в ванной комнате, в шкафу. И была еще одна бутылка с составом для чистки шляп. Этим составом она и молодая леди, ее компаньонка, чистили и подновляли свои летние шляпы. Еще оставалось довольно много этого состава, как вдруг бутылка лопнула. И миссис Бенсон сказала молодой леди: «Перелей его в другую бутылку. В ту, из-под инжирной настойки». В этой части истории все достоверно. Слуги слышали, как она это говорила. Молодая леди мисс Мередит, служанка и горничная, все подтверждают одно и то же. Состав был перелит, как того хотела миссис Бенсон. Бутылку поставили на верхнюю полку шкафа в ванной комнате, подальше от лекарств.

— А надписали на бутылке, что там была не настойка, а состав?