Карты, деньги, две стрелы

— П-приношу свои глубочайшие извинения, — после паузы выдавил из себя кнес, метнув свирепый взгляд в сторону дочери. — Это в некотором роде… частное дело… но смею вас уверить, что мы уже со всем разобрались и буквально сию минуту покинем вашу…

— Разобрались? — холодно переспросил фений. — Рад за вас, господин Калнас. Однако позвольте узнать, почему для личных разбирательств вы выбрали территорию нашего государства, а не своего собственного? И что по этому поводу думает ваш император? Или он решил, что недавние события дают унгарцам право…

Он запнулся. Взгляд прозрачных глаз главы Совета, рассеянно скользивший по лицам нарушителей границ, наткнулся на Фелана и потяжелел. На белой коже проступил румянец гнева.

— И ты здесь? — От ледяной вежливости Ри'Корсора не осталось и следа. — Опять?! Боги! Тебя совсем ничему жизнь не учит?!

— Дядя, я тут ни…

— Ни при чем?! — зашипел глава. — И эти все обгорелые физиономии — плод моего воображения?! А я-то голову ломаю, откуда здесь такой внезапный всплеск магической активности! Мы едва по общей тревоге всех окрестных баронов не подняли, а дело, оказывается… Мэтр Сит-Эмон!..

— Портал, — коротко высказался лысый.

Фелан упрямо фыркнул:

— Да, портал! Но меня заставили! И если бы не великий кнес де Шасвар…

— Отец не виноват! — высунулась вперед Матильда. — Это я из дома сбежала! А он…

— Он хотел как лучше, — поддакнул я, торопливо проталкиваясь обратно. — На самом деле все это из-за меня, уважаемые мэтры! Я, как бы это… в общем, увез кнесну де Шасвар против воли ее отца, и… мы не хотели! Мы уже уходим, честное слово! Скажите, парни?!

— А то! — хором отозвались фурьер и Меняющий Форму. И, перебивая друг друга, принялись что-то объяснять…

И когда тихий храмовый дворик окончательно потонул в бездне взаимных претензий вперемешку с невнятными извинениями, глава Совета Одиннадцати не выдержал. Он тоскливо скрежетнул зубами, набрал в грудь воздуха и повелительно рыкнул:

— Молчать!

Гомон улегся в мгновение ока. А в наступившей тишине вдруг раздалось тоненькое, вопросительное «мяу?».

Таранис Ри'Корсор вздрогнул от неожиданности. Потом повернул голову в сторону источника звука и выпучил глаза. Под зеленой аркой входа в храмовый дворик стоял сухонький старичок в длинной фланелевой рубашке, ночном колпаке и вязаных шлепанцах. В руке старичок держал глиняный подсвечник.

— Что здесь происходит?! — дребезжащим фальцетом вопросил бесстрашный дедуля, сердито отпихнув ногой одну из вьющихся у подола его рубашки кошек. — Таранис! Фелан!.. Разве вы оба не обещали мне больше не устраивать скандалов в стенах института?! Это учебное заведение! А не арена для…

Закончить гневную отповедь старику не дали. С крыльца храма слетел белый вихрь, и дрожащий от восторга голос единорога накрыл собой толпу:

— Ректор Сит-Маллан?! Вы здесь?! Вы проснулись?! О-о, благословенна будь, Предвечная Пустота!.. Я знал, я верил, я…

В мою руку вцепились холодные пальчики Матильды:

— Проснулись, Айден? Он сказал — проснулись?!

— Ага, — отозвался я, глядя на почтенного магистра, скачущего вокруг старика натуральным козленком. — Знакомый дядя, кстати. Помнишь башню и кошек?

Она кивнула. Со стороны площади до нас долетел хриплый собачий лай, донеслись ржание лошадей, глухие хлопки распахивающихся ставен… Спящий город действительно проснулся. И, что-то мне подсказывает, виной тому был вовсе не громкий голос главы Совета Одиннадцати!..

Я растерянно почесал в затылке и обернулся к Коди. Тот только руками развел — сам, мол, ничего не понимаю — и принялся шепотом что-то рассказывать Блэйру. Конвойные, до которых наконец дошло, что держать больше никого не надо, растерянно оглянулись на своих командиров и убрали руки с эфесов.

Позабытые всеми Фелан с Альбиро стояли у зеленой изгороди. Лаумка, уткнувшись лицом в плечо огненного мага, кажется, плакала. А он… улыбался. И знаете, такой сияющей, умиротворенной улыбки я никогда и ни у кого до сих пор на лице не видел!.. Фений, кажется, даже стал выше ростом — как будто с плеч его упала огромная, невыносимая тяжесть. Светло-голубые глаза мага смотрели сквозь толпу бойцов, сквозь нас с Матильдой, сквозь хватающего ртом воздух дядюшку, куда-то сквозь время и пространство. И…

И пусть меня хоть казнят на месте, но этот «узник совести» определенно знал больше всех с самого начала! И про спящий город-институт, и про алтарь, и про медальоны. А тетрадка с картинками? С чего бы он просто так на нее расщедрился?.. Опять же шарик-маячок… Только вот очень мне интересно — какого ж Трына этот порталодел нам сразу обо всем не рассказал?! Ведь мы по его милости только чудом живы остались! Ну, рожа фенийская! Сейчас я поближе протолкаюсь, и ты у меня попляшешь!..

— Что тут… А где… О боги! Кнес?!