Карты, деньги, два клинка. Том 2

Диана тоже смотрела на меня молча и улыбалась.

Элрик выглядел расстроенным, потому что чудо с лошадьми так и не явилось его взору, а Лука уже переругивался с одним из коллег, стоя поодаль.

Миса поддерживала опирающегося на ее плечо Саймона, которому предстояла еще довольно длительная реабилитация. Зато он наконец-то свободен, и никакие инквизиторы за ним больше не выедут. Даже если недобитки и остались, действовать без Габелла они будут вряд ли, а если же Латэнцу восстановят и назначат нового папу, то я сильно сомневался, что про одного беглого телепата там вспомнят.

— Что ж, — обвел я взглядом всех присутствующих. — Вы проявили инициативу, достойную юстициара, и за помощь я вам всем премного благодарен. Это первое. Ну а второе… по три оплачиваемых выходных каждому! Вы тоже заслужили отпуск. Об остальном мы поговорим позже, а сейчас… сейчас можете идти. А ты… — подошел я к Диане, как только наша куча стремительно пришла в движение, и на секунду запнулся. Эта чертовка и впрямь похорошела.

— Да? — с надеждой уставилась она на меня.

— Не против, если сегодня я переночую у тебя?

Эпилог

Азиатская Империя, окрестности Цандо…

Год спустя…

Сидя на краю обрыва и свесив ноги, слегка откинулся назад, любуясь необыкновенным видом на горы Хуаншань. Насколько же всё-таки разнообразен этот мир… Или мне так кажется, потому что в своем я за пределы королевства редко выбирался? Пожалуй, что так.

— Эх…

Осталось еще семь душ. Всего семь или же целых семь — зависело лишь от точки зрения. Сейчас, будучи максимально расслабленным и в какой-то мере даже удовлетворенным, я придерживался более позитивного взгляда на вещи. Значит, всего лишь семь, и это прекрасно.

Неожиданно за спиной моей отчетливо раздались шаги, нагло вторгаясь в царство вечных ветров и птичьих трелей. Нарушая мое единение с природой, чему я был крайне не рад. Напрягся, украдкой обхватив рукояти клинков.

Шаги приближались, и в конце концов рядом со мной кто-то присел. Мужчина в нищенских обносках. Тощий, смуглый, со свалявшейся бородой, доходящей ему до самой груди. Но при этом смутно знакомый мне. Странно. Но что еще более странно…

— Я присяду? — со слабой улыбкой спросил он.

…мужчина обратился ко мне на чистом русском.

Однако с виду никакой опасности он не представлял. Возможно, лишь с виду, так что на всякий случай расслабляться я не стал.

— Мы знакомы? — вопросом на вопрос ответил ему.

— Скорее да, чем нет, — усмехнулся тот, доставая крупное алое яблоко откуда-то из складок одежды.

По виду его потасканного тряпья сложно было определить принадлежность к определенной культуре, но темная обветренная кожа и миндалевидный разрез глаз красноречиво говорили о том, что незнакомец, вероятнее всего, родом из Аравийской Империи.

А затем на меня внезапно снизошло озарение.

— Вы — тот раб, которого я спас от господина Ваккаса.

— И да, и нет, — так же уклончиво отозвался мужчина. — Будешь? — протянул он мне яблоко.

— Спасибо, откажусь.

— Это всего лишь яблоко, Даггер, — огорошил он меня в очередной раз. Откуда он знает?.. — Ничего тебе от него не сделается. Не в моей привычке смертный люд травить. Да и яд — оружие женщин и трусов, раз уж на то пошло. Насколько помню, не отношусь ни к первым, ни ко вторым.

— Смертный… люд? — переспросил, всё же принимая фрукт. — Значит, хотите сказать, что вы — бог? Один из тех, кто покинул бренную Землю в поисках лучших из миров?

— Как видишь, я всё еще здесь, — парировал он. — Но ты сам сможешь ответить на вопрос, кто я такой, под конец нашей беседы. Красивое, кстати, ты выбрал место для релаксации. Умиротворяющий вид, — обвел он глазами горную гряду.

Мы помолчали, любуясь пейзажем. Но недолго. Вскоре незнакомец снова заговорил.

— Что ты планируешь делать дальше, Даггер? После того, как вернешь себе беглые души. У тебя какие-то определенные планы на эту жизнь?

— Всё так же, как и раньше, — уже не особо удивился я его информативности об аспектах моей личной жизни. — Буду пытаться избавить этот мир от зла. Или хотя бы минимизировать его вред.

— Но что есть зло? — задал он мне философский вопрос и хмыкнул в спутанную с проседью бороду.

— Причинение вреда другим.

— И это все критерии? Или есть что-нибудь еще?

— Не понимаю, чего вы от меня добиваетесь, — мотнул головой.

— Зло, Даггер, никогда не бывает в чистом виде. У каждого, даже самого, казалось бы, лютого проходимца есть определенная причина, по которой он ступил на скользкую дорожку.

— Так вы их оправдываете? — ухмыльнулся я.

Он помолчал, а после — кивнул на яблоко в моих руках.

— Зло — это семя, и некто рано или поздно сажает его в землю. Возможно, из гнева или же по чистой случайности. Причина этого не столь важна, как последствия. Последствия же — это плоды, что прорастают из этого семени.

— Хм.