Картонки Минервы

Так вот, он обнаружил – и подтвердил серьезной статистикой, – что большинство читающей публики принадлежит к молодежной среде; что на 70 нечитающих стариков приходится 25 нечитающих молодых, то есть юноши и девушки читают больше, чем их родители. И что же, дорогой мой Туллио, ты творишь дальше? С видом всезнайки, который качает головой и бормочет: «Я всегда это говорил», – берешь и выкладываешь все это в «Репубблике» за субботу, 7 ноября. Не то чтобы мы должны были вести себя как члены ложи П-2, но надо же понимать, что следует раскрыть, а что и утаить: учил же Торквато Аччетто[123], что сокрытие правды не является грехом, когда ты это делаешь, дабы уцелеть в джунглях этого мира, ведь сокрыть не значит сказать то, чего нет, но честно воздержаться от высказывания. Молодежь читает? Вот и хорошо, и будь этим доволен, и пусть об этом знают она сама, и я, если ты позволишь, и профессор Элли из Кентербери, но незачем болтать об этом направо и налево, особенно в газетах: ведь слово – не воробей, вылетит – не поймаешь. И ты прекрасно знаешь: новостью дня станет не то, что молодежь читает, а то, что ты пустил такой ложный слух.

Да разве ты не читал длинных, глубокомысленных статей о том, что чтение отмирает, что цивилизация зрелища отменяет печатное слово, что появление компьютера подписало книге смертный приговор? Разве не заметил, что в приложениях к газетам, где говорится о культуре, и в соответствующих разделах иллюстрированных журналов уже ничего не пишут о книгах, только о личной жизни их авторов? Неужели не встречались тебе интервью, которые давали люди поумнее тебя – и рассказывали, как, забредя по ошибке в книжный магазин и увидев, что там полно молодежи, они холодели от страха – неровен час, бессмертные страницы Кафки попадутся на глаза какой-нибудь лицеисточке (женщине, представьте себе); слабым утешением служила им мысль (весьма прагматичная), что эти прыщавые юнцы только смотрят на книги, ну, может быть, запоминают названия, но, к счастью, скорее всего, не читают?

Туллио, у тебя семья; университетская зарплата, конечно, достойная, но не роскошная: тиснешь здесь и там статейку-другую, ан, и прибавишь к бюджету кругленькую сумму. Отдаешь ли ты себе отчет в том, что, если ты начнешь говорить, будто молодежь читает, редакции всех газет закроются перед тобой и поищут того, кто станет воспевать прошлые времена, выплескивать на страницы свою скорбь при мысли о грядущей неграмотности, исчезновении великих мастеров, закате литературы, гибели галактики Гуттенберга, философии, религии? Отдаешь ли ты себе отчет в том, что бывшие бунтари, ныне работающие на издательскую индустрию, заорут, что ты органически вписался в капитализм; вдохновенные мистики виртуальной реальности объявят тебя врагом Слова; найдется и тот, кто, видя, как ты ценишь статистику, заверит всех, что это ты, и никто иной, подсчитываешь, будто презренный Контини[124], сколько раз Монтале[125] употребил слово «лошадь» или даже сколько раз он зачеркнул слово «гиппопотам» и поставил вместо этого «лошадь».

Ты ведь интеллектуал (правда?), а не полицейский. Это полицейский должен выяснять, кто чем занимается, а интеллектуалу пристало воплощать надежды, страсти, тайные биения эпохи. А ты? Людям, ждущим новостей об упадке искусств и наук, ты рассказываешь, что молодежь читает, да еще и больше, чем раньше, хотя и слушает рок, а теледебаты между неграмотными оставляет маме и папе? Развей, если хочешь спасти положение, мысль, которую ты высказал в скобках, скорее даже для красоты слога: Да. Мол, молодежь читает, но все же не так много, как хотелось бы нам, преподавателям.

Пригвозди их, припри их к стене! Сколько молодых людей между шестнадцатью и восемнадцатью годами прочли «L'Harmonie Universelle»[126] Марена Мерсенна? Сколько «Antropoglottonia sive Humanae Linguae Genesis»[127] Иоганнеса Петруса Эрикуса в издании Трамонтини 1697 года? Сколько «De umbris idearum» Бруно[128] в комментированном издании Риты Стурлезе (Ольшки, 1991)? Вот где хочу я их видеть, да и ты должен хотеть – этих прыщавых юнцов, которые с грехом пополам добрались до Пруста, а кое-кто и до Музиля в бумажной обложке и покупают Эпикура за тысячу лир, а инкунабуле предпочитают пару ботинок-«тимберландов». Выскажи это! Может, тебе позволят еще печататься.

Книги для справок и книги для чтения

Однажды, отрешенно занимаясь заппингом, я наткнулся на анонс предстоящей передачи на каком-то канале. На четвертом или на пятом, не помню точно (и это показывает, насколько индифферентен телезритель по сравнению с читателем газет, – тот всегда точно знает, что он прочитал). Тогда рекламировались чудеса CD, то есть мультимедийных дисков, которые могут заменить целую энциклопедию, – с цветами, звуками и возможностью мгновенно переходить от статьи к статье. Поскольку в этой области я кое-что знаю, то был невнимателен, пока не услышал собственное имя: будто я настаиваю на том, что эти диски непременно заменят книги.