Карточный домик

– И каким должно быть решение? Нам необходимо его найти.

– Мы подождем. Нам требуется время, несколько месяцев, чтобы подготовить общественное мнение, надавить на Генри и убедить его уйти в отставку – и тогда мы сможем сказать, что стараемся выполнить пожелание народа, а не потворствуем личным амбициям. Восприятие происходящего может оказаться решающим фактором, Фрэнсис, но нам нужно время, чтобы встретить перемены во всеоружии.

«А тебе – чтобы самому подготовиться к прыжку, – подумал Уркхарт. – Старый мошенник. Ты все еще хочешь стать премьер-министром».

Он знал, что Уолтон будет проводить как можно больше вечеров в коридорах и барах Палаты общин, развивать уже существующие отношения с коллегами, увеличивать число своих выступлений в округах влиятельных членов парламента, укреплять свою репутацию среди редакторов и обозревателей, работать на свой имидж…

Его расписание будет сокращено, он станет меньше времени проводить за границей, начнет ездить по Британии и произносить бесчисленные речи о вызовах, на которые предстоит ответить стране в 2000 году.

– Перед тобой стоит чертовски трудная и деликатная задача, Фрэнсис, – заявил Патрик. – Ты находишься в таком положении, что можешь оценить, есть ли шансы на то, что Генри исправит ситуацию, а если он этого не сделает, ты поймешь, когда наступит подходящий момент действовать. Если мы выступим слишком рано, то будем выглядеть убийцами. Слишком поздно – и партия потеряет управление. Ты должен самым внимательным образом контролировать процесс и понять, когда нам следует предпринять решительные действия и стоит ли это делать. Полагаю, ты постоянно прощупываешь почву?

Уркхарт осторожно кивнул, молча подтверждая его предположение. «Он назначает меня Кассием, – подумал он. – Вкладывает в мою руку кинжал и предоставляет мне решить, когда начнутся Мартовские Иды». Неожиданно Главный Кнут обнаружил, что эта мысль его обрадовала.

– Патрик, я очень благодарен тебе за откровенность, – сказал он вслух. – Следующие несколько месяцев будут для нас очень трудными, и мне потребуются твои советы. Ты всегда можешь рассчитывать на мою поддержку и дружбу. И будь уверен, что ни одно слово, сказанное в этой комнате, не выйдет наружу.

Затем он встал, заканчивая разговор.

– Мои парни из Особого отдела постоянно говорят, что и у стен есть уши. Я рад, что рядом находится именно твое бунгало! – воскликнул Уолтон, игриво и несколько фамильярно похлопав Уркхарта по спине, когда тот подошел, чтобы забрать свой красный ящик.

– Сегодня я устраиваю прием, Патрик, – напомнил его гость. – Ты ведь не забудешь о нем?

– Конечно. Я обожаю твои вечеринки. К тому же с моей стороны будет невежливо отказаться от твоего шампанс-кого.

– Значит, встретимся через несколько часов, – ответил Фрэнсис Юэн, поднимая красный ящик.

Закрыв за гостем дверь, Уолтон налил себе еще виски. Он решил не ходить на дневные дебаты, а вместо них принять ванну и немного поспать, чтобы подготовиться к напряженному вечеру. Размышляя о разговоре с Уркхартом, министр вдруг начал сомневаться – неужели алкоголь притупил его восприятие? Патрик попытался вспомнить, как именно Фрэнсис сформулировал свое негативное отношение к Коллинриджу, и не смог.

«Ловкий ублюдок. Предоставил говорить мне, а сам помалкивал», – подумал он.

Патрик Уолтон сидел и размышлял о том, не был ли он слишком откровенен со своим гостем, и в результате не заметил, что Уркхарт унес не тот красный ящик.

* * *

С того самого момента, как сразу после ланча Мэтти отправила в редакцию статью, посвященную шокирующим результатам опроса общественного мнения, она пребывала в превосходном настроении и большую часть времени размышляла о том, что перед нею медленно открываются новые двери. Женщина недавно отпраздновала первую годовщину своей работы в «Телеграф», и ее способности уже оценили по достоинству. И хотя она была одним из самых молодых сотрудников газеты, ее статьи регулярно появлялись на первой полосе – и более того, она отлично знала, что это очень хорошие статьи. Еще год в том же духе – и она сделает следующий шаг, станет помощником редактора или получит больше свободы, чтобы писать серьезные аналитические статьи, а не обычную ежедневную халтуру.

Конечно, сегодня ей было не на что жаловаться. Только война сможет помешать выйти статье, которую она только что отправила в издательство. А потом изложенная в ней информация появится под кричащими заголовками на первых полосах множества других изданий. Это была мощная история о том, что правительство блуждает во мраке; она была отлично написана и обязательно должна была привлечь внимание других редакторов и издателей.