Карми

— Да-а? — недовольно отозвался тот. Время было обеденное, сотник только что хорошо закусил: полный желудок и дневная жара разморили его. — Вечно майярцы не вовремя.

Команды готовиться к бою он не давал: каждый на заставе и так знал, что надлежит делать в случае приближения неприятеля. Стражи разошлись по своим местам: лучники и пращники заняли позиции в скалах, четверо с мечами встали в Воротах, прикрытые огромными щитами из тройной бычьей кожи; щиты эти перегораживали проход надежно, но стражам заставы не мешали.

— У них посольские вымпелы, — доложил дозорный.

— Посольские? — удивился начальник стражи. — С чего бы это?

Он стоял перед щитами, глядел на приближающийся отряд и ковырял в зубах выструганной из веточки зубочисткой. Посольских вымпелов начальник заставы еще не видел: глаза у него были послабее, чем у дозорного. Вымпелы? Чего-то подобного сотник и ожидал: уж очень бесстрашно, ничуть не скрываясь, направлялись к Воротам Сургары майярцы. Да и маловато их было: всего-то дюжина человек, едущих верхом, да еще несколько мулов под грузом. А вьючные мулы — уж безусловно лишние при нападении, так что майярцы ехали мирные, вот только зачем?

Последние семь лет Майяр Сургару игнорировал, убедившись после нескольких коротких войн, что Сургару одолеть не удастся. Тогда скрепя сердце Верховный король и Высочайший Союз допустили существование рядом со Священным Майяром сильного государства мятежных рабов. Но всем подданным короля и высочайших принцев под страхом смерти запрещено было приближаться к Воротам Сургары. Заставы Майяра тоже были мощными; их стражи вылавливали беглых рабов, и если и допускали деятельность контрабандистов, то только потому, что те давали щедрую мзду и клятвенно обещали с беглыми рабами не связываться.

А вот теперь появляется это неожиданное посольство…

Сотник отбросил щелчком зубочистку и стоял уцепив руки за пояс, смотрел, как приближаются майярцы. Теперь их разделяло чуть меньше четверти лиги, начальник стражи уже разглядел пламенеющие посольские вымпелы.

— Флаги Карэны и Пайры, — доложил дозорный.

— Вздор, — возразил сотник. — Карэна болен. Смотри получше.

— Карэна, — настаивал дозорный. — Я флагов его никогда не видел, что ли?

Карэна… Не могло быть старика Карэны среди этих майярцев: Карэна уже давно лишился возможности передвигаться верхом. Полупарализованный, он теперь никогда не покидал своего замка.

Карэна умер, догадался сотник. Только так можно объяснить появление флага Карэны на границе с Сургарой. Более молодой, более здоровый наследник Карэны приближался сейчас к заставе. «Кто бы это мог быть?» — думал сотник, вглядываясь в приближающихся майярцев, но никто из них не был похож на наследника Карэны. Пайра? Да, Пайру начальник стражи увидел. Молодой Пайра, уже прославленный своей доблестью, был единственным аристократом среди всадников; остальные были много проще: служилые дворяне и простые солдаты. Однако два флага бились на ветру над их головами.

— Уж не стал ли Пайра наследником Карэны? — пробормотал сотник. Стоящий рядом с ним дозорный пожал плечами. Но это было бы слишком невероятно. Получив имя Карэны, род Пайры стал бы по влиянию на страну равен Горту или Ирау; вряд ли Высочайший Союз спокойно бы воспринял такую перемену. И тем более вряд ли старик Карэна передал бы высочайшую власть своему нелюбимому вассалу. Как только старый Карэна не пытался уязвить все богатеющий и богатеющий род Пайра! Он поручал Пайре самые неприятные задачи, задевающие честь гонористого вассала. Пайра терпел, снося бесчестье стиснув зубы: слишком высоко Пайра ценил законы, чтобы позволить себе отвечать на обиды.

— Пайра выполняет очередное поручение, — сказал сотник. — Уж. не думаешь ли ты, что Пайра по своей воле приедет в Сургару?

Дозорный молчал. Начальник явно говорил сам себе, не ожидая ответа.

А Пайра был уже совсем близко.

Сотник выступил вперед и сказал, приветственно подняв руку:

— Привет тебе, высокорожденный Пайра!

Пайру такое обращение покоробило; лицом своим он владел плохо, заметная гримаса скользнула по скулам. Но он взял себя в руки и ответил:

— Привет тебе, страж Ворот.

Сотник ждал.

Пайра помедлил и сказал:

— Меня ведут в Сургару мои вассальные обязанности. — Он смотрел строго, не мелькнет ли тень усмешки на лицах сургарцев, но сургарцы были серьезны и внимательны. — У меня поручение в дом Руттула.

Сотник молчал.

Пайра выдержал паузу и закончил:

— Так что мне нужно проехать в Сургару.

Необходимость объясняться с бывшим рабом казалась Пайре унизительной, но сотник не собирался щадить чувства вельможного майярца.

— Ты не сказал ничего, — проговорил сотник, — что объясняло бы цель твоего прибытия в Сургару, высокорожденный Пайра. И я бы хотел посмотреть твои подорожные.

— Откуда у меня могут быть сургарские подорожные? — надменно возразил Пайра.

— Покажи майярские, высокорожденный Пайра.