Карма

— Ли, осторожно!!! — крикнул запоздало Люциус, сбивая с ног брюнетку. Оказавшаяся на земле Лирания не сразу сообразила, что произошло. Отправляя мертвых обратно на покой, она полностью сосредоточила свое внимание на них, совершенно забыв про живых. Еще приземление вышло не особо удачным — голову ее пронзила острая боль, а перед глазами разбежались в разные стороны искры, и на мгновенье сознание окутала тьма. Ощущение было такое, будто в ее тело впились тысячи раскаленных иголок, только вот эта боль уже была не от падения. Давно забытое чувство, когда кто-то из Стражей умирает… Эта память подбросила Лиранию мгновенно на ноги. Взгляд ее наткнулся на Люциуса, в животе которого был злополучный костяной кинжал. На его белой рубашке в области живота растекалось кровавое пятно. Ткань впитывала кровь, меняя свой цвет из девственно белого на темно-красный. На лице парня застыло мученическое выражение лица, однако он мужественно сдерживал крик, стиснув зубы так, что побелели скулы. Пальцы вцепились в траву. Голова откинута назад. Глаза закрыты. Дыхание Люциуса было частым. Он вдыхал воздух мелкими глоточками, чтобы боль не была такой сильной и разрывающей его тело буквально на части. Лирания присела рядом с ним, с ненавистью посмотрев на удовлетворенную девушку. Разозленная ее выходкой, пусть и под влиянием Лоры, она привела в действие частичку Абсолютного Потока в действие. Фиолетово-желтый сгусток окутал девушку. Та издала нечеловеческий вопль и стала извиваться как змея, пытаясь сбежать от мучавшей ее силы.

— Отправляйся к праотцам, — холодно сказала Стражница Памяти. Обычно расчетливая, которую довольно-таки трудно довести до ручки, сейчас Лирания такой не выглядела. Ее внутреннее равновесие, державшееся и так на грани, сейчас склонилось в сторону гнева окончательно. Держа руку вытянутой, она внезапно сжала кисть руки так, что ногти впились глубоко в ладонь. Струйка крови стекла к браслету. Камень в центре него полыхнул сиреневой вспышкой, и от мучимой девушки не осталось ничего, кроме ссохшегося до неузнаваемости скелета и тлена. Наблюдавшие за всем вампиры и охотники притихли, только сейчас осознав, насколько все-таки опасна сила Стражей. Привыкшие мыслить о них, как о создателях жизни на Земле, люди и обращенные вампиры только после этого момента вспомнили и об оборотной стороне разрушения. Лирания опустила руку и осторожно вытащила кинжал из умирающего Люциуса. Не выдержав, Страж Природы все-таки издал стон от терзающей его боли. Он сейчас лучше всего понимал, что долго уже не протянет. Максимум полчаса, может меньше.

— Ты не должен умереть… — произнесла Лирания тихо. — Я… я сейчас… — Она прикоснулась к его татуировке, призывая его силу Абсолютного Потока. Без его артефакта это было сделать сложнее, но вполне реально. Поняв, что собирается сделать Стражница Памяти, Люциус перехватил ее за руку и качнул головой, выдохнув сквозь стиснутые зубы:

— Не стоит… Ты… не хуже меня знаешь, что это… не поможет, — Слова давались ему с трудом. — Мое время подвели к концу, — вынес он сам себе вердикт. Лирания закусила губу и отвернулась в сторону, чтобы Люциус не видел ее слез. Стражи старались не привязываться друг к другу, но когда вместе переживешь несколько цивилизаций, то тут поневоле без того, к кому привык, уже трудно будет обойтись. — Придет другой Страж… Все мы… заменимы, — договорил он. Лирания стерла слезы и качнула головой:

— Нет, Люциус. Не все. Просто… просто есть такое понятие как дружба, — она опустила руку, поняв, что он все-таки прав. Пробуждение Абсолютного Потока его жизнь не спасет. — Тебя никто уже не заменит. Не только… не только мне будет тебя не хватать. Всем нам, — сказала девушка, путаясь в словах от душивших ее слез. Хоть тут и были зрители, ей было нисколько не стыдно проронить слезы. Лирания никогда в жизни не задумывалась над тем, что их пятерых, столько вместе всего переживших, может что-то разлучить и нарушить их идиллию. А мысли такие она просто гнала от себя подальше. Как оказалось, зря. И вот теперь… теперь все будет все совсем по-другому. И кто знает, хорошо это или плохо?..

* * *