Карма

— Вот вам и дерево убивает вампиров, — проворчала я себе под нос и, взяв со стола расческу, принялась приводить волосы в порядок. А теперь предстояло самое главное: подобрать одежду, которая бы скрыла мою татуировку от глаз мамы и при этом одежда не выглядела слишком тепло — а то я сплавлюсь… На улице светило солнышко. Я протерла глаза, пытаясь привыкнуть к яркому свету, и отправилась копаться в шкаф, прислушиваясь невольно к разговорам внизу. Лиза благополучно успела выяснить, что я вернулась домой и теперь явно собиралась устроить мне промывку мозгов на тему: «Куда ты удрала и почему нас с собой не взяла?». Об этом свидетельствовали поднимающиеся шаги по лестнице. Меня всегда удивляло, как она ухитряется узнавать о том, что я не сплю? Хотя пять минут назад (ну хорошо, 10) даже я не знала, когда я соизволю продрать глазки и выглянуть в окошечко. Быстро переодевшись в водолазку насыщенного синего оттенка с рисунком в виде каких-то цветов, вышитых серебром, и джинсы дымчатого цвета, я уселась на кровать и стала поджидать гостей. Вид у меня при этом был самый непринужденный (или мне так показалось?) и немного заспанный. В комнате царил легкий бардачок, но по сравнению с масштабами комнатного завала Лизы, у меня был еще идеальный порядок.

— Ромашки спрятались… — пробормотала я слова какой-то песни. Все, крыша, вернись на место! Я тебе не разрешала отправляться в свободный полет.

Распахнулся люк, который я гордо именовала дверью, о чем свидетельствовала и прикрепленная на потолке (если смотреть с первого этажа) надпись: «Дверь!!! В иное измерение…». Ну да, именно так и написано. Но это так, лирическое отступление. Теперь перейдем к прозаичной реальности.

— Привет всем и с добрым утром, — приветствовала я Лизу с Эйвери. Те переглянулись и Эйвери деликатно заметила:

— Ну как бы уже добрый день, а не утро…

— Айва, отстань от человека! Когда он встал — тогда у него и утро, — отвечала Лизавета. — Сама есть такой! — Подмигнула она мне. Я улыбнулась в ответ и немного виновато посмотрела на Эйвери. Нет, вчерашний инцидент из головы у меня так и не выходил. И, как оказалось, не зря. Под глазами у моей блондинистой подруги красовались темные круги, причем весьма заметные. Да и сама она была какой-то слишком бледной. Обычно волосы оттеняли ее загорелую кожу, но тут все сливалось. Цвет прядей волос плавно переходили в цвет кожи лица. Я понурила голову, чтобы собраться с мыслями. Краем глаза заметила, что запястье Эйвери забинтовано.

— Вот именно: человека, — мрачно заметила я. — А я не…

— Мы в курсе, за какую команду ты играешь, но ты была, есть и остаешься нашей подругой, несмотря на все различия физического и психологического содержания! — заявила Лиза. Я бросила на нее угрюмый взгляд и со вздохом сказала:

— А то я не видела, как вчера вы на меня косились, когда я… — я запнулась, не желая говорить о кровопийстве. Эйвери с Лизой понимающе переглянулись. Вид у них был немного виноватый.

— Оксан… Ты тоже нас пойми: мы не знаем, как на все это реагировать… — ответила Эйвери, смотря на меня. Я предпочла промолчать. Лиза поправила левый рукав кофты и свои волосы, которые сегодня были собраны в пушистый хвост. Кудряшки ей были очень к лицу. Видимо, она очень торопилась ко мне, если забыла даже волосы распрямить дома хотя бы состояния волн. Я внезапно осознала, что в последнее время Лиза носит исключительно кофты с длинным рукавом. Не то, чтобы меня это задевало, но настораживало. Лиза летом предпочитала одеваться в футболки или легкие летние кофточки с открытой спиной.

— Аналогично, — буркнула я. Ну да, за два дня к вампиризму не привыкнешь… Подруги сели по обе стороны от меня. Тут Лиза задала вопрос, интересовавший нас всех:

— А где ты была? Наталья сказала, что ты пришла только под утро… — Я невесело усмехнулась, благодаря небеса, что мама не упомянула про простреленное плечо, а то игра в больничку затянулась бы надолго.

— Я… я не помню… — тихо сказала я. — Где-то была, а вот где — не скажу конкретно… — Снова повисло молчание.

— Ааа, я тоже так хочу! — Подскочила Лиза на кровати. — Но у меня такое состояние было всего лишь один раз в Новогоднюю ночь, когда меня споили друзья… — неожиданно призналась она и тут же замолчала, поняв, что выдала себя с головой. — Ля-ля-ля… Вы ничего не слышали! — с невинным видом сказала она. Мы с Эйвери заинтересованно посмотрели на Лизу.

— Ну-ка, ну-ка… а вот отсюда поподробней… — попросила я.

— Теперь понятно, почему она отказалась идти с нами первого января шататься по городу, — с убийственной интонацией добавила Эйвери, пряча улыбку. Лиза поспешила замотать головой.

— Не виноватая я! Они саами пришли… — Состроила наша рыжик физиономию как невинный пятилетний ребенок, который сейчас расплачется по причине того, что папа отказался вести его в цирк.