Карьера одного борца

- Я бы согласилась с вами, если бы не два-три замечания его, говорящие о глубине его научных познаний. В нем есть какое-то инстинктивное проникновение в скрытый смысл слов, которые я встречала только у людей высокого духовного развития. Мне кажется, что его поведение выражает невольный протест свежего духом человека против жалкой чванливости, на которой основаны наши светские обычаи и приличия. Поэтому вы, пожалуй, правы, что его манеры не искусственны. Они непосредственно выливаются из его природы. Тем-то они и интересны. Бывали ли вы в лондонских театрах, Алиса?

- Нет, - ответила Алиса, удивленная этим неожиданным вопросом. - Мой отец считал, что театр - неподходящее место для молодой девушки. Впрочем, я раз была в театре. Давали "Женщину со львами".

- Есть в Лондоне известная актриса, Аделаида Джисборн...

- Как раз ее-то я и видела в "Женщине со львами". Она играла прекрасно.

- Не напоминает ли вам ее мистер Байрон?

Алиса недоверчиво посмотрела на Лидию.

- Кажется, что нет на свете людей, менее похожих друг на друга, ответила она.

- Я бы не сказала этого, - задумчиво произнесла Лидия, впадая в ту слишком литературную манеру речи, которая так восхитила Кэшеля. - Мне кажется, что резкость их несходства между собой как раз указывает на лежащее в основе ее что-то общее. Иначе, как мог бы он напомнить мне ее?

Наступило довольно продолжительное молчание, во время которого Алиса, удивленная необычным настроением Лидии, зорко наблюдала за ней и с любопытством выжидала, чем вся эта беседа кончится.

- Алиса!

- Что?

- Я начинаю серьезно думать о страшных пустяках. Это свидетельствует о потере здорового душевного равновесия. Мое переселение в Уилстокен - одна из моих многочисленных со времени смерти моего отца попыток жить праздной жизнью. Все они только расстраивают меня, вместо того чтобы дать мне покой. Работа, по-видимому, необходимое гигиеническое условие здоровой жизни для меня. Завтра я уеду в Лондон.

Сердце Алисы упало; отъезд Лидии означал для нее потерю места. Так ей, по крайней мере, казалось. Но она постаралась ничего не показать, кроме вежливого безразличия.

- Мы успеем вдоволь насладиться всеми удовольствиями столицы до конца сезона, а в июне мы вернемся сюда, и я примусь за давно задуманную книжку. В Лондоне я соберу необходимые материалы. Если же мне захочется уехать раньше конца сезона, а вам будет жалко так рано расстаться со столичными увеселениями, то мне будет нетрудно пристроить вас в Лондоне так, чтобы вы могли оставаться там без неудобств для себя, сколько вам понравится. Ах, мне хотелось бы, чтобы скорей приходил июнь!

Алиса больше любила Лидию в состоянии женской возбужденности и раздражительности, чем в обычном сосредоточенно-спокойном настроении. Последнее составляло в ней тягостное сознание превосходства Лидии, которое со временем и увеличивавшейся близостью обеих девушек только росло в ней. Она, конечно, и теперь не смела подозревать Лидию в простой женской заинтересованности Кэшелем. Лидия все же была слишком необыкновенной в ее глазах для такого обыкновенного чувства. Однако она начинала не без тайного удовлетворения убеждать себя, что отношение Лидии к подозрительному молодому человеку не вполне безукоризненно. Сегодня, например, она не постеснялась спросить малознакомого человека, какова его профессия, а Алиса была уверена, что она никогда не допустила бы себя до такой развязности. Вообще, Алиса уже совсем освоилась с тоном высшего общества. Она перестала бояться слуг и научилась обращаться к ним с равнодушно высокомерным, но вполне деликатным видом, чем заслужила себе полное признание в людской. Выездной лакей Башвиль даже заявил своим сослуживцам, что, по его мнению, мисс Гофф в высшей степени достойная девушка.