Карьера неудачника

Это решение далось ей нелегко. Но всё равно легче, чем его осуществление. Как бы там ни было, она появилась на ближайшей репетиции. На несколько мгновений задержалась перед дверью танцкласса, чтобы приподнять и бросить назад плечи. Это движение она открыла для себя сама, заметив однажды, как перед выходом на конкурсный танцпол каменеют от страха затылок, шея и верхняя часть спины. Чтобы освободиться, она непроизвольно подтянула плечи к ушам и резко бросила их назад и вниз – и страха как не бывало! Так и теперь: лопатки превратились в крылья, она вздёрнула подбородок и – шагнула в дверь.

Двое или трое из её товарищей с видимым облегчением устремились ей навстречу, Майка сдержанно улыбнулась: «А, пришла! Хорошо». Остальные застыли в своём углу, их лица выражали недоумение, досаду и скепсис. Но Марго послала им одну из своих самых очаровательных улыбок и приветливо помахала рукой. Она откровенно забавлялась их замешательством – кое-кто даже машинально поднял руку в ответном приветствии, но стушевался – она чуть было не рассмеялась, так уморительно этот жест контрастировал с выражением лица.

Но с первой секунды своего возвращения глазами души она искала – и боялась найти – своего партнёра. Слишком Молодого, Чтобы… И в этот самый миг она его нашла. Он находился вне поля её зрения, где-то сзади и слева, в противоположном от всех углу. Марго почувствовала его присутствие по тому, как что-то очень холодное резко и болезненно вонзилось в сердце. Волевым усилием зафиксировав на лице улыбку, она перехватила косвенные взгляды присутствующих, метнувшиеся к чему-то за её спиной, но не оглянулась, а начала разминаться у станка, пристально следя в зеркале за своими движениями. Мышцы быстро вспомнили всё, что должны были делать, и отзывались приятным чувством удовольствия, подобным тому, которое испытываешь, потягиваясь после долгого сна. Выполняя растяжки, Марго небрежно отвечала на осторожные вопросы о своём отсутствии – защищала диплом, совершенно выдохлась. Те, кто задавал эти вопросы, невольно последовали её примеру, как это часто бывает в таких компаниях, подхватив её движения. Майя заняла место перед группой, отсчитывая ритм и задавая нужные позиции. Словом, процесс пошёл⁶.

Необходимость сосредоточиться на упражнениях несколько успокоила бешено колотившееся сердце – слава Богу, ближайшие четверть часа каждый будет занят собой! О том, что будет дальше, Марго старалась не задумываться. Приседая, сгибаясь, подпрыгивая, она с каждым хлопком отбивающей ритм Майкиной ладони мысленно повторяла: партнёр, просто партнёр! Он теперь просто мой партнёр…

Но первое – после разрыва – его прикосновение обожгло её так, что Марго едва не задохнулась. «Дыши!!! – скомандовала она самой себе. – Дыши, твою мать!..» Прежде, если они находились близко, но не имели возможности касаться друг друга, между ними возникало напряжение столь сильное, что оно ощущалось физически. Взгляды, слова, даже позы людей между ними образовывали концентрические дуги, подобные тем, в которые выстраиваются железные опилки между полюсами магнита, подчиняясь неумолимому притяжению. Но ток любви, который возникал между ними тогда, стоило им коснуться друг друга, – этот магический ток неутолимого желания и счастливого обладания, благодаря которому их танец, пусть и не всегда безупречный технически, так завораживал, – этот ток теперь только искрил и дымил между разорванными проводами, вызывал короткое замыкание, гасившее свет в их глазах. И они избегали смотреть друг на друга, только на короткий миг их взгляды встретились – в зеркале, но в мире ином друг друга они не узнали⁷. Марго не смогла прочесть, о чём говорит этот взгляд – он был на чужом, не известном ей языке – и она отшвырнула его, как Скарлетт швырнула вазочку о стену кабинета, в котором Эшли отверг её любовь. Ради всего святого, не сейчас! «Подумаю об этом потом!» – решила она, не подозревая, что облекла своё решение ровно в те слова, которые были девизом её любимой героини⁸. Майка, которая всегда зорко следила за тем, чтобы партнёры не теряли зрительного контакта, не могла не замечать его упорного отсутствия у этих двоих, но благоразумно молчала.

Разглядывая себя потом в раздевалке, Марго изумилась, не обнаружив на своём теле ссадин, синяков и ожогов в тех местах, где к нему прикасалась его рука: пока танцевали, она испытывала нестерпимую боль, словно с неё заживо содрали кожу. Решив, что с неё достаточно, она ушла первой, бросив неопределённое «мне пора»…

С тех пор прошло уже несколько репетиций, которые не были менее мучительны, но она притерпелась. В промежутках – то есть по, воскресеньям, понедельникам, средам и пятницам – она до полного изнеможения бесцельно шлялась по улицам – за этим занятием и застал её Тамаз.