Кардиффская команда

- Ну, да, согласилась Пенни, отхлебывая кофе. Как женщина и дура я считаю, что вирильный член, склонный к горизонтальности, приятно дополняет его умные глаза и миленький нос. Но обожаю я тебя, лапуся. Марк - для развлечений.

Уолт задумался, склонив набок голову.

- Он чёткий. Можно, он будет моим другом так же, как и твоим?

- Почему бы нет? Единственная поистине бесконечная вещь - воображение, а в желании она играет большую роль, не так ли? В дружбу - или любовь встроена своя добрая воля, такова их природа. У нас с Марком есть сотни способов дружить, и ложиться с ним в постель - один из них.

- И спорить о пространстве у Пьеро делла Франчески(81).

- Хорошее произношение. Мы не спорим, милый. Мы обсуждаем.

- О и Кей. Понял. В дверь звонят. Это Би, я думаю.

В самом деле Би - в кепочке разносчика газет, курточке, английском шарфике и бриджах.

- Я могу подобрать себе всё, сказал Уолт, целуя ее в нос, кроме нищенского головного убора.

- Я видела Марка, почти уверена, - он уворачивался от потока машин на кольцевой развязке, поэтому махать ему я не стала.

- Значит, на завтрак у нас компания, сказала Пенни. Что за жизнь. Неси еще тарелки, Сэм, и давай поцелуемся.

40

Квартира Марка в его отсутствие казалась пустой и заброшенной. Уолт, хорошенько отхлебнув молока из пачки в холодильнике, пописал, понюхал кисточку для бритья и скорчил рожу зеркалу в ванной, выглянул во все окна по очереди.

Сайрил, попив из пачки после Уолта, тоже пописал и повыглядывал в окна вместе с Уолтом, пристроив подбородок тому на плечо.

- Соня Терк, украинка, - так ее звали до того, как она вышла замуж за Делонэ здесь, в Париже. Выросла в Санкт-Петербурге - Маман говорит, мы туда как-нибудь съездим. Из этих русских гениев до Первой Мировой войны. Сэму понравилось, что ты его поцеловал, когда мы расстались у метро. Его зубной врач считает, что Сэм - она. Если в Лапландии медведь в лесу приходит тебя съесть, а ты - девочка, то спускай штанишки, и медведь покраснеет и уйдет. Ты в самом деле похож на Кожева, если без очков. Дай посмотреть?

- Сэм - самый чёткий друг в мире, правда? Щекотно.

- Всё сливается. Я просто языком тебе ухо обвел. А ты без очков чего-нибудь видишь?

- Как бы да. Если я всё буду делать, как ты, ничего?

- И все что угодно, Маман сейчас читает и подчеркивает там, книгу одного голландца, Йохана Хёйзинги, "Homo Ludens"(82), про игры и спорт. А так щекотно?

Сайрил, как в зеркале, повторил за Уолтом игру рук под фуфайкой, они приплюснулись носами, потерлись подушечками ступней сзади по ногам друг другу.

- А почему твоя мама пишет об играх?

- Она пишет о картине Робера Делонэ "Кардиффская команда" и должна всякие вещи знать - и жизнь Калиста Дельма и барона Кубертена, и историю колес обозрения Ферриса, и аэропланов, и одежды, и чего угодно. У нас час есть, может, чуть больше. Мне кажется, я понял Марка, когда мы глазами сигнализировали.

41

Пока Уолт громыхал трагическими аккордами на пианино, Сэм рысью отплясывал, вызывающе подбрасывая пятки, и угрюмо хмурясь пел:

Никто меня не любит И все ненавидят Пойду-ка лучше в садик Лопать червячков

Кристофер, только что пришедший вместе с Дэйзи, шести футов шести дюймов росту, лыжный свитер, испытываемый на прочность размахом плеч, челочка светлых волос над одним глазом, американские джинсы со скошенной ширинкой, стоял в смятении.

Уолт накинулся на танец из "Петрушки"(83), а Сэм воспроизвел вихляния марионетки-Нижинского(84).

- Привет, Сэм, привет, Уолт, сказала Дэйзи, изображая буги-вуги на пару с Нижинским.

- Объясните, пожалуйста, умоляюще попросил Кристофер, не отрывая взгляда от плакатов и литографий на всех стенах.

- Это просто Уолт и Сэм полны сами собой. По крайней мере, они одеты обычно это не так.

- Мир! крикнула Пенни. Дэйзи и Кристофер, вы здесь.

От Дэйзи - поцелуй, от Кристофера - огромная лапа для пожатия.

- Уолтер, с этой минуты вы с Сэмом - официанты, вносящие кофе, как только его сварите.

- Можно фартуки надеть?

- Нет.

ДЕНЬ В ДЕРЕВНЕ

Волосы Сайрила - чубчик света, утреннее солнышко запуталось в них, пробившись через вагонное окно, Уолт засовывает в них пальцы из чистого удовольствия взъерошить, Марк читает "Le Parisien"(85), оставленный на сиденье через проход, все облачены в свое счастье: Уолт - в обрезанных джинсах Сэма, ухмыляясь плутовскими взглядами, Сайрил - в одежде Уолта, с концентрированным терпением, подрагивая коленом, Марк - опасливо.

Еще стояла рань, когда они помогли друг другу влезть в лямки рюкзаков на деревенской станции и тронулись по узкой дороге.

- Я не буду чувствовать себя забытым, сказал Марк, однако кто знает? Если вы только еще раз не изменили плана, а Уолт в таких вещах изобретателен, как только мы доберемся до туда, вы двое распрощаетесь со штанами, а заодно - и со скромностью и сдержанностью.

- Ну да, ответил Уолт. У нас будет все утро и весь день. Пенни с Сэмом выезжают в 7:10, а после будет обратный поезд для Сайрила, если он еще сможет ходить и смотреть прямо. Это самое лучшее, что можно устроить в той тюрьме, где он обитает.