Карантин класса «Т»

Покопавшись в рюкзаке, я добрался до початой пачки тонких магниевых стержней, предназначенных как раз для таких вот случаев, когда приходится резать нетолстые металлические конструкции. Достав сразу с десяток стерженьков, зарядил уже немало потрудившийся сегодня резак. Иного-то способа добраться до начинки приборной панели нет… Обычный инструмент здесь не покатит. Сплавилось все воедино — и крепления, и винты, и магнитные замки.

Пострадавший от буйства плазмы металл, очевидно, утратил значительную часть своих прочностных характеристик. Потому как искрящийся магниевый стержень взрезал его с невероятной скоростью. Я опомниться не успел, как дело было сделано. Оплавленный остов центральной приборной панели был отделен и от пола, и от переборки. А затем еще рассечен на три части для вящего удобства: так проще извлечь ценную начинку из его сердцевины.

Спустя пару-тройку часов посреди пилотской кабины, совсем уж обезображенной в результате моей деятельности, высилась целая горка — высотой почти мне до пояса — добычи: оплывших и частично утративших форму модулей и блоков, обгоревших токопроводящих жил и клемм, а также преогромного количества самых разномастных стеклянистых образований, которые раньше являлись электронными платами из минерального стекла. Нехилая такая кучка вышла, общей массой, пожалуй, под пару сотен килограммов. И не важно, что за раз все это добро не уволочь ни одному обычному человеку, не модифицировавшему свой организм с помощью имплантатов. Я ж не собираюсь тащить с собой, помимо драгоценных и редкоземельных металлов, еще и всякий ненужный и не стоящий абсолютно ничего хлам в виде того же минерального стекла?

С этой прозаической целью — чтобы сократить не несущую никакой прибыли часть добычи в общей ее массе — я извлек из рюкзака необходимый инструмент: раскладное ведерко емкостью десять литров, лопатку-весло с длинной ручкой и ухватистые щипцы. Всё с химически стойким покрытием.

Разложив потребные для дальнейшей работы предметы поблизости от кучи технического хлама, я добавил к ним еще динамо-машину, отсоединенную для этого мной от магнитного съемника и оснащенную платиновыми стержнями-электродами. Ну и, наконец, самое необходимое — герметичная емкость с техническим растворителем. Без него тут никак.

Набросав по-быстрому в ведерко останков электронных плат, я залил все это дело растворителем и хорошенько перемешал лопаткой. До полного исчезновения из получившейся субстанции вязких комков стекла и выпадения всего металла в осадок. Немного времени на это понадобилось — буквально минута-другая.

Отложив лопатку в сторонку, я взялся за динамо-машину. Не мудрствуя лукаво, сунул выходящие из нее электроды в ведерко и резко крутанул ручку. Разряд — и меж платиновыми стержнями стремительно выросло образование из зеленоватого стекла, похожее на крайне игольчатого ежа.

Я цапнул лежащие под рукой щипцы и, прежде чем выкристаллизовавшаяся структура вновь растворилась, быстро, но аккуратно извлек ее из ведра. Да и бросил на пол рядом, что вполне закономерно привело к тому, что этот стеклянный еж разбился, рассыпавшись на некрупные кристаллы-обломки. Пошурудив среди них щипцами, я выбрал те, в которых виднелись вкрапления металла, и побросал назад в ведерко. А основную массу так и оставил валяться на полу.

Проведенную операцию пришлось повторить еще не единожды. А в конце, когда электронные платы закончились и оказалось, что класть в ведерко больше нечего, я достал из рюкзака небольшой туб с нейтрализующим реагентом и опорожнил его в раскладную емкость. После чего уже безбоязненно слил из ведерка утративший свои разъедающие свойства растворитель. Ну и вместе с ним на пол увесисто плюхнулся ноздристый кус металла, отливающего золотом и серебром и имеющего немногочисленные вкрапления зеленоватого стекла.

Не став пока ничего трогать — пусть обсохнет все это добро немного, я отправился подготавливать к транспортировке искин. Благо небольшой рулончик металлизированной пластиковой пленки, экранирующей электромагнитное излучение, я захватить не позабыл. Ею-то и обмотал в несколько слоев тускло отливающий серебром прямоугольный параллелепипед размером сорок на двадцать пять и на шестьдесят сантиметров. Израсходовав при этом практически весь имеющийся запас золотистой пленки, остатков которой, впрочем, все же хватило, чтобы создать защиту от опасностей внешнего мира для снятого блока управления двигательной установкой.

— Кажется, все, — задумчиво бросил я, разобравшись с этой задачей, и обвел преисполненным сожаления взглядом полный добра грузовой трюм. Отсюда прямо все-все хочется утащить!

Переборов-таки возникшее желание скрутить еще какую-нибудь рабочую электронику, я перенес искин и блок управления в пилотскую кабину и взялся укладывать рюкзак. Тот стал еще тяжелее, нежели был по пути сюда! И это при том, что мне пришлось скрепя сердце оставить на полу не только приличную часть оплавленных электронных блоков, но также весь инструмент, используемый для извлечения стекла из плат, и резак.