Карантин

Она кивает и выдавливает нервный, сердитый смешок:

– А вы что здесь делаете? Хотите напугать меня до смерти?

– Разве вы не звали?

Она мрачнеет и явно собирается ответить резко, но берет себя в руки и осматривается вокруг, словно вдруг забыла, где находится:

– По-моему... мне приснился страшный сон. Возможно, я вскрикнула во сне. Не знаю. – Она вдруг зажимает рот рукой. – Ой, простите. Вы, наверное, подумали...

– Ничего. – Я засовываю пистолет в кобуру, он явно нервирует ее.

– Ник, мне очень жаль, что так получилось.

– Ничего страшного. Все нормально. Это я виноват, что напугал вас. – Напряжение немного отпустило, и я замечаю, что снова настроен. «Н3» работает нормально. Это хорошо, но так же необъяснимо, как и все остальное.

Она продолжает виновато качать головой:

– Я даже не помню, как встала с постели.

– Вы ходите во сне?

– Никогда. Может быть, во сне меня что-то так потрясло, что я выпрыгнула из постели, закричала... и только потом проснулась. Честное слово, ничего не помню.

Я бросаю взгляд на постель. Непохоже, что из нее выпрыгнули. Я не собираюсь спорить. Полезно знать, что она иногда ходит во сне, но смущать ее, заставляя в этом признаться, ни к чему.

– Ясно. Ладно, извините за вторжение. Не буду вам мешать.

Она кивает.

Сидя в прихожей, я слышу, как она беспокойно ходит по квартире. Я жду, когда «Н3» снова откажет, когда появится «Карен» и снова обезумеет, но ничего такого не происходит. Надеяться, что каким-то чудом все прошло само собой, не стоит – это может повториться когда угодно. Будет даже лучше, если я предстану перед врачами в виде трясущегося от страха психопата, которого чуть не задушил призрак его умершей жены – иначе они просто проведут стандартные тесты, которые, как и самопроверка модов, доложат, что ошибка не обнаружена.

Через десять минут появляется По Квай:

– Не возражаете, если я посижу здесь немного?

– Конечно, пожалуйста.

– Спать уже слишком поздно, завтракать слишком рано – не знаю, куда себя деть.

Она приносит стул и садится, наклонившись вперед. Она все еще заметно взволнована.

Я говорю:

– Может быть, вызвать вам врача?

– Ах, бросьте.

– Дать вам успокоительное?

– Ничего мне не нужно! Я себя прекрасно чувствую. Просто еще не привыкла к тому, что вооруженные охранники врываются ко мне в комнату, размахивая пистолетом. – Я начинаю извиняться, но она меня прерывает:

– Перестаньте, я не к тому. Наоборот, я рада, что вы серьезно относитесь к вашей работе. Просто я начинаю наконец понимать, что ваша работа действительно мне необходима. На предварительном собеседовании мне откровенно сказали, что охрана будет очень жесткой, но я пропустила это мимо ушей, не придала значения.

– Но почему вы теперь относитесь к этому иначе? Из-за меня? Мне, конечно, надо было реагировать спокойнее. Но вы не должны чувствовать себя как в осаде – вполне возможно, вне ПСИ никто даже не знает о существовании проекта...

– Все правильно. Но вы знаете, я как подумаю, сколько денег вложено в то, что я в данный момент э... воплощаю... – и ведь все это уже работает. А я теперь знаю, что я не контрольный экземпляр... – Она качает головой. – Я, собственно, влезла в это дело ради физики, думала, что буду полноправным сотрудником, а не только подопытным кроликом. Люнь обращается со мной, как с идиоткой. Цзе на самом деле идиот. А вот Лу относится ко мне как к хрупкому божеству местного значения, не понимаю, что с ним такое. И ведь еще несколько лет ничего не опубликуешь! А надо бы – крупными буквами, на обложке завтрашнего номера «Нэйчур»: РОЛЬ НАБЛЮДАТЕЛЯ В КМ ПОДТВЕРЖДЕНА – И ИЗМЕНЕНА!

– Роль – кого?

– Наблюдателя. В квантовой механике. – Она смотрит на меня так, будто я уж слишком неуклюже притворяюсь, потом до нее доходит. – Так они вам даже ничего не рассказали? – Ее хмыканье выражает недоверие и отвращение одновременно. – Ну правильно, какой-то там Ник, телохранитель, простой работяга, зачем ему знать, ради чего он рискует своей жизнью!

Я качаю головой:

– Я не рискую жизнью. А если мне не положено этого знать, то, наверное...

– А, чепуха!

– Я серьезно.

Благодаря «Н3» я спокоен. И я бесстрастно наблюдаю, как во мне нарастает некое душевное головокружение. Я не хочу говорить о заветных тайнах Ансамбля. Это не тема для вульгарной болтовни. Я не хочу, чтобы рухнула священная завеса!

Под настройкой эта паника воспринимается как далекая и несерьезная, как чужая. Под настройкой я запрограммирован на буквальное выполнение приказов – а мне никто не приказывал пребывать в почтительном неведении. Полумистические регалии, которыми я мысленно наделил Ансамбль, не продиктованы мне модом верности, а бойскаут-зомби в них не нуждается.

Так или иначе, выбора у меня нет. По Квай твердо говорит:

– Вы слушайте. Технически все это очень запутанно, но суть проста. Вы слышали о проблеме измерения в квантовой механике?

– Нет.

– А о кошке Шредингера?

– Что-то слышал.