Карамазов

Я недоверчиво посмотрел на нее: стеснение? У человека, который обладает Силой? Забавные вещи творятся.

Я притронулся к руке девушки, но не почувствовал отголосков Силы. Она была «бесцветной», будто бы заблокированной. И… это было странно. Выходит, девушка не из дворянского рода и не бастард? Как тогда она попала в Императорский Университет?

Сила есть у всех. И у аристократов, и простолюдинов. У последних она остается «бесцветной». Заблокированной до конца жизни, лишь иногда проявляясь у купцов или мастеровых. У дворян и бастардов же она раскрывается и приобретает цвет. Как правило, это происходит до десяти лет. Впрочем, случается и в более позднем возрасте. И аристократы могут создавать плетения и управлять ими. Но за этот дар прирожденные платят немалую цену. Мы бездушны. Внутри нас пустота, которую каждый заполняет, как умеет. Музыкой, экстримом, сексом, верой, алкоголем, работой, веществами. Способ у каждого свой. Но пустота внутри нас блокирует стыд, сострадание или жалость к ближнему. Ну и любовь. Сила дает нам многое. Но она же и выжигает всех нас.

Бармен поставил перед Кристиной высокий стакан с темным напитком, в котором позванивали кубики льда. Девушка неспешно обхватила губами трубочку. Только сейчас я заметил, что ее пальцы слегка подрагивают от волнения.

А брюнетка тем временем продолжила расспрос:

— Куда ты пропал? — Она бесхитростно перешла на «ты». — Тебя давно не было видно на музыкальной сцене.

— Служил в Легионе, — беспечно ответил я. — В какой-то момент моему деду надоело, что отпрыск ведет беспорядочный образ жизни. Пьянства, кутежи и безобразные драки. И он записал меня в гусарский полк. Так что с музыкой на время пришлось завязать.

— В какой? — тут же с интересом спросила Кристина, глядя на меня. — В какой полк?

— Шестой.

— В «Висельники»? — ошарашенно уточнила она.

Я кивнул, прекрасно понимая ее настороженность. О «Висельниках» меж людей ходили самые паршивые слухи. И я мог бы с уверенностью сказать, что все они наполовину не дотягивают до реальности. А увольнительные в барах и притонах города часто заканчивались паскудными драками, под крик «Вперед гусары, e…t и резать».

А завершался этот балаган увечьями и пролитой кровью.

— Улица 1905 года? — уточнила Кристина.

Я покосился на стойку. Стакан девушки наполовину опустел, и это придало ей смелости.

— Да, — просто ответил я. И в глазах девушки начали загораться искорки интереса.

События в баре тем временем начинали набирать обороты. Приняв на грудь, драгуны начали искать для предстоящего вечера жертву, которую можно было бы зарезать или покалечить.

Лица вояк вытянулись и побелели, а взгляд обессмыслился. И один из них уставился на Кристину, пытаясь сфокусировать зрение. Но заметив мое пристальное внимание, решил переключиться. Он думал, что я отведу глаза. Но я смотрел прямо, цепко, и это стало искрами, которые упали на щедро пропитанную алкоголем почву предстоящего конфликта.

— Эй! — крикнул драгун взлаивающим злым голосом. — Чего вылупился?

— A ты задница Императрицы, что на тебя глядеть нельзя? — в тон ему ответил я.

Этого хватило. Мужик вскочил из-за стола, отшвырнув стул.

— Я драгун Императорского полка! — заорал он, брызгая слюной. — Ты что, щенок, совсем забылся?

Мужик надрывался, словно труба, и мигом переполошил весь бар, заставив оставшихся немногочисленных посетителей поспешно покинуть помещение. В воздухе чувствовалась активируемая сила. И всем, даже самым недалеким, уже было понятно, что кровопролития не избежать.

Но я лишь презрительно скривился. Встал со стула, опрокинул в рот водку и бросил стопку на пол. Та с жалобным звоном разлетелась на осколки.

— Петушок ты, а не драгун, — спокойно поведал я. — У вас даже каски с гребнями. Ты что, suka, драться со мной хочешь?

Фраза про гребни магическим образом подействовала на всех шестерых. Они вскочили с мест, перевернув стол.

Глава 3 Стычка

— Вышли бы вы во двор, — пролепетал Матвей, но я уже затянул громким голосом:

— Только так! И никак иначе! Давай, давай!

Я сделал жест ладонью, предлагая подойти. И тут же плавно ушел в сторону.

Ждать от драгунов честного боя не стоило. Эти обычно нападали сворой, чтобы задавить противника массой. Я же был мастером одиночного боя, но не боялся толпы.

Табуретка, запущенная одним из драгунов, врезалась в бар, с хрустом разбивая бутылки. Ладони ближайшего ко мне противника покрылись инеем. И я поспешно сложил пальцы в знак.

За спиной расправились черные рваные крылья из дыма. Я сжал кулак, активировав плетение. И крылья свернулись вокруг меня, образовав непроницаемый кокон. В него врезались ледяные иглы.

Открылся, прикоснулся к плетению телепорта, уходя в сторону. Сейчас туда полетит ловушка, чтобы удержать меня неподвижным. И точно: в том месте, где я стоял секунду назад, замерцал ледяной круг. А над ловушкой пролетел огненный шар, выпущенный одним из противников.

Сверху ударил сотканный из крови крюк.

— Мощно творите, — кривясь, пробормотал я. — А главное — слаженно, под одну ловушку-то. Ну, посмотрим.