Кара

— Смотри, боятся нас с тобой. Это брат, вам не за иностранцами работать? — произнес Павлов.

Привалов встретил Смирнова, словно старого своего знакомого, налил чай и пригласил его за стол.

Смирнов попытался что-то рассказать Привалову, но тот остановил его рукой.

— Не нужно Олег, я все знаю. Павлов мне уже все давно доложил. Сейчас ситуация, заметно осложнилась, явно не в нашу пользу, и поэтому, я вынужден отозвать Павловаиз вашей группы.

Вы сейчас уже в курсе всех этих московских событий и вам придется уже все делать самим, самостоятельно. Я могу лишь посоветовать тебе, но вмешиваться в ваши дела я не буду.

— Думаю, что для начала, вам следует тряхнуть этого Покровского — произнес Привалов. — Задержите его по 122 статье на трое суток и пообещайте ему, что он уедет в Казань вместе с вами. Эти ваши действия, заставят его крышу, что предпринять, для его спасения. Возможно, они пойдут с вами на контакт, и тогда вы заявите им свои условия. Вы, оставите в покое Покровского, лишь взамен, на возврат вам икон. Для конторы, по всей видимости, контроль за сбытом антиквариата, будет намного дороже, этих самых икон. Начните с этого, а потом, сами посмотрите, что делать дальше. Лишь бы они, только не успели бы спрятать этого Покровского, другого выхода из этой ситуации я просто не вижу.

Он пожал Смирнову руку, и они попрощались.

* * *

Прохоров играл в карты. Ему явно не везло, но он с какой-то непонятной для него настойчивостью, ставил на кон свою одежду.

— Ну, что, Прохор, еще играть будешь — поинтересовался раздающий. — У тебя еще вон свитер остался.

— Нет, хорош мужики, я и так, гол, как сокол — произнес он.

— Валет, скажи, как маляву загнать подельнику? — поинтересовался он у пожилого мужика.

— Куда, гнать-то? — спросил его Валет. Опять, что ли в три ноль семь?

— Угадал — произнес Прохоров.

— Если есть деньги, то лучше сам сходи к нему. Могу помочь, у меня вертухай знакомый, он за деньги если нужно, то и бабу в хату притащить сможет.

— Мне баба, не нужна, а вот повидаться с корешем, хотелось бы — произнес Прохоров. — Сколько стоит эта прогулка?

— Не дороже денег — произнес Валет. — Перетру с ним, тогда скажу.

Через час, всю камеру погнали на прогулку. В камере остался лишь Валет и еще один из арестантов, подхвативший простуду.

Прохоров ходил по небольшому пятачку и ни как не мог надышаться свежим воздухом. Несмотря на эти серые массивные стены, весна проникла и сюда. На решетку, отделявшую синее небо от заключенных, села меленькая серая птаха и, не обращая внимания на заключенных, засвистела. Заключенные остановились и с интересом стали разглядывать эту маленькую певунью.

Вдруг, птичка вспорхнула и исчезла из вида. Все гулявшие в этом каменном стакане, невольно захотели стать такой же птицей, такой вольной, как и она.

Время прогулки истекло, и их погнали под конвоем обратно в камеру.

Прохоров снял свитер и лег на койку. К нему в ноги подсел Валет.

— Ну, что Прохор — полушепотом произнес Валет, — я перетер, что ты меня просил. Все удовольствие, пятьсот зеленых. Ты, готов платить?

— Базара нет, мне ребята на воле обещали поддержку. Я отпишу им, пусть оплатят эту сумму.

— Вот и пиши, а я, толкну ему маляву — произнес Валет.

Прохоров поднялся с кресла и, найдя кусочек бумаги, начал писать.

* * *

Искусствоведа Покровского, казанская бригада, задержала поздно ночью, когда тот возвращался из ресторана, в котором он обмывал свое очередное приобретение. Ему удалось по каким-то бросовым ценам, приобрести брошь одной из фавориток императрицы Екатерины второй. Брошь была уникальной не только в историческом плане, но и в самом прямом смысле этого слова. Ее украшали четыре крупных бриллианта и целая россыпь мелких.

Увидев около дома, ожидавших его оперативников, Покровский моментально все понял. Он побежал по вечерней улице, расталкивая в разные стороны, спешащих куда-то прохожих, а затем, нырнул в какую-то подворотню. Однако возраст и принятый им вечером алкоголь, сделали свое дело. Метров через триста Покровский стал задыхаться, бег его становился все менее и менее стремительным. Пробежав еще метров сто, Покровский остановился и как загнанный в угол зверь, приготовился к защите. Он достал из кармана пальто, предмет, внешне напоминающий газовый пистолет и направил его сторону подбегающих к нему оперативников.

— Не подходите, буду стрелять — задыхаясь от бега, произнес он. — Не подходите!

Однако, силы были явно не в его пользу. От удара Балаганина, он упал на асфальт и закрыл голову руками, по всей вероятности, ожидая, что его начнут пинать ногами, однако, этого не произошло.

— Вставайте, Покровский, поднимайтесь — произнес Балаганин. — В вашем-то возрасте, валяться на земле, вредно, можно застудить почки. Сейчас, мы с вами проследуем к вам домой, где произведем небольшой обыск. Постановление для этого у нас есть, мы его вам дома покажем, вам предстоит ответить на некоторые интересующие нас вопросы.

Покровский медленно поднялся с земли и стал отряхивать свой кожаный плащ, от прилипших к нему каких-то невидимых глазу предметов.