Каприз дочери босса

Он хлопнул сковородку на плиту, зажег огонь, открыл полку с разной утварью для готовки и начал рыться на ней. После нескольких минут шока Парис начала привыкать к виду Джека, перемещающегося по ее кухне. Он ориентировался лучше ее.

— Что ты делаешь? — спросила она.

— Оладьи. — Он оторвал глаза от плошки перед ним, блокируя приближение Парис сверлящим взглядом. У нее перехватило дыхание. Привыкнет ли она когда-нибудь к воздействию этого взгляда? — А ты чего бы хотела?

Она моргнула в замешательстве.

— Похоже, в буфете есть кленовый сироп. Он нужен тебе?

Джек возобновил прерванную бурную деятельность.

Парис наблюдала, завороженная быстрыми, легкими движениями его руки с взбивалкой. Большие руки, а какие ловкие и умелые. Колени ее задрожали при воспоминании, как искусны эти руки были с нею… Желание повторить стало таким сильным, что ей пришлось прислониться к стенке стойки, чтобы не упасть.

Нет, подумала она, справившись с первой волной жара. Это уже не удовлетворит ее… не полностью.

— Ты предпочитаешь что-то другое?

Его вопрос вклинился в мысли. Откуда он знает?

Она сглотнула.

— Что другое?

— Кроме сиропа. — Он покосился на нее и снова резко отвернулся, на сей раз занявшись сковородкой. — Ну?

Его вопросы ошарашивали. До нее запоздало начало доходить их истинное значение.

— Я буду с сиропом, — промямлила она… если бы только знать, куда девать глаза.

Он решительно встряхнул сковородку, поставил ее обратно на плиту.

— Как ты обходишься без экономки?

Справедливый вопрос, сказала себе Парис, и заслуживающий внятного ответа. Нечего воображать его слова пощечиной проклюнувшемуся у нее чувству собственного достоинства.

— Я покупаю готовые продукты или заказываю обед.

Оладья шмякнулась на тарелку. Он налил еще немного теста на сковородку. Опять ее невероятно поразило, насколько по-домашнему он выглядит, и она позволила себе на мгновение отдаться мечтам. Вот бы каждый день просыпаться, а Джек, полуобнаженный и прекрасный, у нее на кухне…

Полуобнаженный, потому что его рубашка комом валяется на полу в ванной! Готовящий, потому что она ни на что не способна!

Ненавидя свою бесполезность, но твердо решив не предаваться напрасным самобичеваниям, Парис двинулась к буфету. Придется брать уроки: компьютер и кулинария. Она улыбнулась своей нетерпеливости. Возможно, лучше пока ограничиться чем-нибудь одним? Начать надо бы с компьютера, нужного для работы.

Водрузив сироп рядом с тарелкой, на которой возвышалась горка испеченных Джеком оладий, она стала искать приборы и салфетки и заметила кофе. Он сварил настоящий кофе, потому что она ненавидит растворимый. Он приготовил! Он остался!

— Не ожидала ничего подобного, — медленно сказала Парис. — Я думала, мы пойдем куда-нибудь. Нет!

На самом деле я думала, что ты уйдешь.

Его руки замерли, но он не оторвал глаз от стряпни.

— Ты бы предпочла это?

— Нет. Конечно, нет. — Она помедлила, смутившись. — Надеюсь, ты не возражаешь, что вся работа на тебе.

— Не возражаю. — Не раскрылся ни на секунду, предостерегая ее от поспешных выводов. — Мне нравится готовить.

— Да, вижу. — Она искоса взглянула на Джека, восхищаясь его мастерством и густым сладким ароматом, соблазнительно вползавшим в ноздри, дразнящим ее любопытство. — Где ты научился? — (Он повернулся, скептически приподняв бровь.) — Не пойми меня превратно, но мне показалось, что в вашей семье мужские и женские обязанности строго распределены. Или, может, ты на курсах учился?

Легкая усмешка. Хоть что-то…

— Никаких специальных курсов. И ты права относительно моей семьи. После того, как я стал жить отдельно, пришлось научиться.

— Выступаешь против домашней прислуги? — поддразнила она.

Он громко расхохотался. Парис почувствовала себя до нелепости польщенной.

— Никакой прислуги. Только четверо холостяков, работающих каждый за двоих. Вообрази горы грязного белья и валяющиеся повсюду распакованные картонные коробки. Сложная обстановка для выживания.

— Значит, кулинарии ты учился не у своих приятелей?

— У одной из их сестер, вообще-то.

Воспоминание промелькнуло у него на лице, и растущая радость Парис мгновенно угасла. Нет. Она не будет думать о том, что означает эта легкая улыбка и чему еще он мог выучиться у той сестры приятеля.

Не позволит ревности отравить изумительно прекрасный, легкий, полный скрытой радости разговор.

— А когда ты переехал в Орчард-Хиллс?

— Почти три года назад.

— Почему туда? На работу далеко добираться.

— Ну и что? Мне надоело жить в квартире. Хочется пространства, воздуха. Для семьи местечко самое подходящее.

— Да. — Она улыбнулась, вспоминая разбушевавшихся собак и детей, но старательно не думая о собственных собаках и детях. — Почти идеал.

— Только почти. — Его взгляд встретился с ее взглядом, и улыбка померкла, стоило ему подумать, что требуется для того, чтобы сделать место абсолютно идеальным. Она! — Есть несколько вещей, о которых я должен позаботиться, — медленно, серьезно сказал Джек.