Каприз дочери босса

Ноль эмоций. Он спас Парис от блюда, которое его мать пыталась всунуть ей в руки, и уже собирался отвести ее куда-нибудь в тихий уголок, когда прямо им в ноги врезался небольшой снаряд. Взглянув вниз, он обнаружил Дэт, пытающуюся привлечь к себе внимание, дергая Парис за юбку. Джек подхватил малышку одной рукой, сурово покачал головой.

— Разве ты не смотришь «Анастасию», Натали Кэйт Дикин?

— Я уже шесть раз смотрела. — Она выставила перемазанные шоколадом пальцы, подарила ему украшенную ямочками улыбку и обхватила за шею. Возможно, ребенок ошибался в своих подчсетах, но не подлежало сомнению, что фильм она видела. Сквозь закрывшие ему обзор кудряшки он заметил, что мать девочки суетится вокруг отпечатавшихся на юбке Памс грязных пальчиков.

— Ничего страшного. Правда. — Парис мельком оглядела грязные следы. — Это всего лишь юбка.

— Я бы так не сказала, — заметила Анна. — Хотела бы влезть во что-нибудь подобное.

— Так же, как и я, — хмыкнул Майк.

Джек решил, что готов всех поубивать. Медленно и мучительно И начнет с Майка.

Когда он наконец повел ее к двери, их приглашали заходить еще и не стесняться.

Интересно, кто тут хозяин?

Он мысленно поклялся серьезно поговорить с Винсом о завершении строительства маминого дома.

Завтра же.

Джек довел Парис до «порше» и облокотился о дверцу со стороны водителя. Света из дома и от луны было довольно, чтобы видеть ее лицо, но недостаточно, чтобы понять настроение. Там, на софе, она казалась скованной и, похоже, торопилась уйти. Он переместил Дэт с одной руки на другую.

— Извини за все.

— За что? Если ты имеешь в виду юбку, то это ерунда. У меня их не меньше сотни.

— Это не означает, что мои племянницы могут их использовать вместо полотенец.

— Ты извиняешься за свою семью? — Она была совсем близко, он снова пересадил Дэт с руки на руку. Точно. Извиняешься. — Парис медленно покачала головой. — Господи, Джек, чего бы я не отдала, чтобы иметь такую же!

Ее заявление повисло в холодном воздухе, поразив обоих своей страстностью.

— Я подумал… — Черт, о чем он подумал? — Мне не хотелось, чтобы ты чувствовала себя неловко.

— Я чувствовала себя неловко, но ты и твоя семья в этом не виноваты. Они замечательные. — Она улыбнулась, однако улыбка вышла грустной, вымученной, как и ее последние слова.

— Они имеют свои достоинства… Похоже, твои не часто берут на себя труд изображать счастливую семью.

— Грентемы никогда даже не пытаются изобразить семью. — Она судорожно всхлипнула. — У нас была экономка, Мардж. С шумной семьей, типа твоей.

— Помню Милая дама. Отличное шоколадное печенье.

— Ага, это Мардж. — Улыбка ее так и не добралась до глаз. — Она иногда брала меня к себе на выходные во время каникул. Боже, мне так у нее нравилось Я мечтала, что… — Она опустила глаза, поковыряла землю носком туфельки. — Когда Дэт меня обняла, я вспомнила, что Эмили делала точно так же. Она была самой маленькой, поздним ребенком. — Натянутая улыбка переворачивала Джеку всю душу. — Я иногда воображала, что она — моя маленькая сестричка.

— Ты теперь видишься с ними?

Парис качнула головой.

— Мардж умерла, пока меня не было. — Она пригладила юбку руками. — Мне пора. Возвращайся к своим.

— Им присмотр не требуется.

В отличие от нее. Если бы не Дэт, он бы схватил ее, прижал покрепче к себе, сделал что-нибудь, чтобы стереть эти одинокие воспоминания. Имея все, что только можно купить за деньги, она не получила ни капли тепла и внимания, жизненно необходимых каждому ребенку. Он не хотел, чтобы она уезжала.

— Почему бы тебе не остаться?

Не глядя ему в глаза, Парис покачала головой.

— Нет. Не могу.

Конечно, она не хочет оставаться, поскольку его дом кишит родственниками.

— У меня есть свободные комнаты.

Ее глаза удивленно блеснули.

— Ты приглашаешь меня остаться… в свободной комнате? — Она облизала губы, размышляя, пытаясь понять.

— Возможно, мысль не самая лучшая. — При отсутствии тяжелых надежных запоров он не мог гарантировать, что она надолго останется одна в этой свободной комнате. — Что ты делаешь завтра?

— Еще не решила. А что?

— В одиннадцать я собирался поехать с инспекцией на одно строительство. Могу взять тебя, если хочешь.

Она помотала головой.

— Не думаю.

— Ты против новых строек?

— Только по выходным.

Черт! Джек покачал племянницу на руке, потер занывшую шею. Может, он отупел от усталости? Она же только что рассказывала, как проводила в детстве выходные вместе с семьей экономки, потому что ее собственная мать смоталась, а отец был слишком занят, зарабатывая свои миллионы.

— Против еды по выходным у тебя тоже есть возражения?

— Нет.

Джек подумал относительно обеда, но до него больше двадцати часов. До ланча — четырнадцать.

— Что ты думаешь по поводу позднего завтрака? спросил он.

Она робко улыбнулась.

— Стоит обсудить.

— В одиннадцать?

Ее улыбка стала шире.

— В десять. И я выберу место.

— Десять тридцать, — ответил Джек, но лишь затем, чтобы показать, что не все будет, как хочет она. — И я заказываю. Это мое последнее слово.

Ее глаза прищурились.

— Прекрасно, но будет упущением с моей стороны кое-что не сообщить об этом маленьком местечке.